Дело о разведенной кокетке. Норковая шубка, побитая молью. Смеющаяся горилла

— Туда, где — нам подадут кусок мяса с рубленой петрушкой, и, уж поскольку нам предстоит встреча с миллионером, по-моему, мы можем позволить себе роскошь съесть немного поджаристых гренков, посыпанных протертым чесноком.

— Непременно, — серьёзно сказал Мейсон. — Нужно использовать сложившиеся обстоятельства. Если бы мы составляли завещание для мистера Эддикса или были приглашены для деловой консультации, то тогда, конечно, пришлось бы отказаться от чеснока.

— Безусловно, — согласилась Делла с озорным огоньком в глазах. — Но при сложившихся обстоятельствах, а также принимая во внимание то, что я сегодня работала допоздна, вы можете заказать и бутылку коньяка, чтобы запить мясо и гренки с чесноком.

— Ну что ж, тогда перед уходом, — попросил Мейсон, — позвони мистеру Мортимеру Херши и назначь нашу встречу с мистером Эддиксом на половину десятого утра.

— Может быть, мне посоветовать ему, если он еще не обедал, тоже попробовать гренки с чесноком? В этом случае он получит больше удовольствия от нашего общества.

— Нет, — сказал Мейсон. — Мы еще недостаточно хорошо его знаем.

— Но ведь мы узнаем его лучше?

— О, да, наверняка, — пообещал Мейсон, улыбаясь. — Узнаем, но это не доставит ему особого удовольствия.

Глава 4

Автомобиль Перри Мейсона остановился перед массивными железными воротами с двумя квадратными кирпичными столбами.

За воротами стоял караульный со звездой помощника шерифа на груди. В руке он держал фонарь, а на поясе висела кобура с револьвером.

Свет фонарика ослепил сидевших в машине.

Мейсон опустил стекло окна.

— Что вам нужно? — спросил караульный.

— Прежде всего, — ответил адвокат, — чтобы вы перестали светить мне в лицо.

Караульный убрал фонарь.

— И второе, — продолжил МейсОн, — видеть Бенджамина Эддикса.

— Да, но Захочет ли он видеть вас, — заметил караульный.

— Он захочет.

— Как ваше имя?

— Перри Мейсон.

— Подождите здесь, не выходя из машины, — сказал караульный. — Я позвоню в дом.

Он подошел к телефону, находившемуся в нише одного из столбов.

— Гостеприимная встреча, не правда ли, Делла? — обратился Мейсон к девушке.

— Ну, наверно, они вынуждены так поступать. Ведь место это уединенное, а Эддикс богат. Его, наверное, одолевают просители.

Караульный повесил трубку, нажал на какую-то кнопку, и массивные ворота стали медленно и плавно расходиться в стороны.

Караульный подошел к их машине.

— Все в порядке, — сказал он. — Вас ждут. Поезжайте прямо, никуда не сворачивая, по гравиевой дорожке. Остановитесь прямо у подъезда с колоннами. Там вас встретят. По дороге не останавливайтесь, не сворачивайте никуда. Понятно?

— Мне все понятно, — ответил Мейсон. — Кроме тона вашего разговора. А что произойдет, если мы свернем с дороги?

— Многое.

— Например?

— Например, если вы случайно пересечете зону с инфракрасными лучами, то завоют сирены, вспыхнут прожекторы и автоматически откроются дверцы собачьих клеток. Мы держим здесь полицейских овчарок. Не говорите потом, что я не предупреждал вас.

Караульный отошел.

Мейсон сказал Делле:

— Кажется, мистер Эддикс неплохо устроился. Недостаток гостеприимства он, видимо, наверстывает бдительностью.

Мейсон выжал сцепление и проехал в ворота. Шины зашуршали по гравиевой дорожке, извивавшейся среди лужаек и кустов.

Наконец перед ними возник большой дом — массивное строение, чьи суровые линии смягчались плющом, вьющимся по камню.

Мейсон заметил:

— Тот же милый стиль городской тюрьмы.

Он остановил машину перед подъездом, выключил мотор и фары и вышел, чтобы открыть дверцу Делле. Но она уже выпрыгнула из машины и легко взбежала по ступенькам на крыльцо.

Открылась большая входная дверь, и перед ними появился Натан Феллон.

— Добро пожаловать в «Стоунхендж», — сказал он.

— «Стоунхендж»! — воскликнула Делла.

Феллон пояснил:

— Таково название этого поместья. Это огромный особняк, мисс Стрит. В нем есть комнаты, отвечающие всем потребностям мистера Эддикса, — для работы, для развлечений и для экспериментов над животными.

— Не можете ли вы объяснить мне, какова цель этих экспериментов? — поинтересовался Мейсон.

Натан Феллон больше не старался быть любезным. Он неприязненно, посмотрел на адвоката через толстые очки и сказал:

— Не могу.

Наступило молчание, потом Феллон жестом пригласил войти.

Они оказались в холле, который, несмотря на его пышную архитектуру, казалось, был выдержан в том же стиле городской тюрьмы.

Портьеры в двери справа раздвинулись, и перед ними появился высокий, худой субъект.

— Добрый вечер, — поприветствовал мужчина вошедших.

— Это Мортимер Херши, — представил его Феллон, — управляющий мистера Эддикса.

— Насколько я понимаю, — сказал Херши, — эта молодая леди — мисс Стрит, и я имею честь беседовать с мистером Перри Мейсоном.

— Совершенно верно.

— Прошу вас, пройдите сюда.

Он провел их в комнату, представляющую собой нечто среднее между библиотекой и деловым кабинетом.