Демельза

Керен не стала стучать в дверь, вместо этого она на цыпочках пошла вокруг дома через заросли ежевики и остановилась возле освещенного окна с видом на холм. Там она сняла платок и тряхнула волосами. Потом постучала. Пришлось подождать, но Керен не стала стучать снова – она знала, что у Дуайта хороший слух. Шторы резко раздвинулись, окно открылось. Она увидела прямо перед собой его лицо.

– Керен? Как ты здесь оказалась? С тобой все хорошо?

– Все нормально, – сказала она. – Просто хотела тебя увидеть.

– Я сейчас подойду к двери.

– Не надо, я и тут могу забраться, если ты поможешь.

Дуайт протянул ей руку, она ухватилась и проворно проскользнула в комнату, а он быстро закрыл окно и задернул шторы.

В камине потрескивал огонь. Стол с разложенными бумагами освещали две свечи. Взъерошенный Дуайт в мятом домашнем халате был таким молодым и красивым.

– Прости меня. Я… я не могла прийти в другое время. А сегодня Марк работает в ночную смену. Я так волновалась…

– Волновалась?

– Да, за тебя. Я слышала, что ты мог подхватить лихорадку.

Лицо Дуайта прояснилось.

– Ах это…

– Я знала, что ты во вторник будешь дома, но не могла прийти, а ты не прислал мне весточку.

– Как же я мог прислать тебе весточку?

– Ну, мог что-нибудь придумать, до того как снова поехал в Труро.

– Я не знал, в какую смену работает Марк. И потом, дорогая, я не думаю, что есть причины обо мне волноваться. Перед возвращением домой мы очень тщательно продезинфицировали все свои вещи. У меня даже записная книжка провоняла после этой проклятой тюрьмы. Пришлось ее сжечь, представляешь?

– И после этого ты говоришь, что мне не о чем волноваться!

Дуайт посмотрел на Керен:

– Ты так добра ко мне. Спасибо. Но приходить сюда в такой час небезопасно.

– Почему? – Керен посмотрела на Дуайта из-под опущенных век. – Марк в шахте, смена длится шесть часов. А твой слуга уже в постели.

Дуайт улыбнулся несколько принужденно. Вчера по пути в Труро и временами на балу в Зале приемов образ Керен возникал у него перед глазами. Он достаточно ясно понимал, к чему может привести эта дорожка, и разрывался между желанием остановиться и желанием идти по ней дальше. Порой он уже был готов овладеть Керен, она ведь явно этого хотела. Но Дуайт понимал, что если позволить их роману начаться, то никто уже не в силах будет предсказать, чем все закончится. Эта мысль не давала ему сосредоточиться на работе.

Дуайт был рад, что побывал на балу. Общение с людьми своего класса освежило его. Приятно было снова повстречаться с Элизабет Полдарк: Дуайт считал, что она самая красивая женщина на свете. И с Джоан Паско тоже было полезно повидаться. Хотя бы для того, чтобы сравнить сдержанную девушку с чистой кожей и чистыми помыслами с этим импульсивным и своевольным созданием. Сегодня, вернувшись домой, он твердо решил, что игру с огнем пора заканчивать.

Но когда увидел Керен, следовать принятому решению оказалось не так-то просто. Джоан и другие девушки были где-то далеко. Сейчас эти идеальные юные леди были для него недоступны. А Керен была совсем рядом, она была реальной, он уже познал вкус ее губ и жар ее тела.

– Что же ты молчишь? Разве ты не хочешь меня поцеловать? – спросила она, словно прочитав его мысли.

– Хочу, – признался Дуайт. – Но потом ты должна будешь уйти.

Керен быстро откинула капюшон и встала перед ним, убрав руки за спину, с таким видом, будто очень серьезно отнеслась к его словам.

Она подняла к нему лицо и прикрыла глаза.

– Поцелуй меня, – попросила Керен. – Всего один разочек.

Энис обнял ее и поцеловал в прохладные губы, а она даже не попыталась ответить. И в этот момент Дуайт понял, что он ждал этого всю прошедшую неделю и желал больше всего на свете.

– Или тысячу разочков, – еле слышно шепнула Керен.

– Что? – переспросил доктор.

Керен скосила глаза в сторону камина:

– Какой прекрасный огонь. Почему я должна уходить?

Дуайт понял, что пропал. И Керен тоже это знала. Он ничего не мог с собой поделать. Теперь он пойдет дальше. Он уже не остановится.

– Что ты сказала? – спросил Дуайт.

– Или тысячу разочков. Или двадцать тысяч. Или миллион. Все твои, если попросишь.

Дуайт сжал ее лицо в ладонях. Керен почувствовала в его прикосновении скрытую силу.

– Если возьму, то без спроса, – сказал он.

– Ну так бери.

Глава четырнадцатая

Утром в субботу, второго мая, в одной из комнат на втором этаже Большого дома состоялось собрание главных дельцов семейства Уорлегган. Николас Уорлегган, крупный, солидный и суровый, сидел спиной к окну в прекрасном шератонском кресле. Джордж Уорлегган расположился возле камина и время от времени постукивал тростью по лепнине. Кэри Уорлегган занял место за столом, он просматривал бумаги и сопел.

– Новостей почти нет, – доложил собравшимся Кэри. – Смит сообщает, что официальной церемонии открытия не было. Сэр Джон Тревонанс, капитан Полдарк и мистер Тонкин явились на завод. Сэр Джон сказал несколько слов, и рабочие запустили печи. Потом эти три джентльмена удалились в одно из служебных помещений, выпили за успех предприятия и разъехались по домам.