День за днём

Чистая структура – Бог, а воплощённая – сотворенный им мир. Воплощение есть Творение. Божье время начинается в начале Творения и оканчивается в конце его, ибо ни до, ни после ничто не происходит и потому нет времени, нет ни «до», ни «после». Всё Божье время длится шесть дней, но с точки зрения человеческого времени – один момент.

Отрицание есть распад структуры на единицы, их – на более глубокие единицы и т.д., вызванный грехопадением. Мир, который мы видим, – уже не-структура, и разрушение его продолжается, о чём свидетельствует рост мировой энтропии – меры беспорядка. Грехопадение есть начало человеческого времени, которое длится до сих пор; до него ничто не совершается, и потому нет этого «до». Человеческое время необратимо (прошлое на может стать будущим, а будущее – прошлым), оно направлено в сторону возрастания энтропии.

В каждый его миг протекают все шесть дней Божьего времени, в каждое наше мгновенье – и сейчас вот – Бог творит мир. Но мы не видим ни Творенья, ни мировой структуры, потому что идём по перпендикулярному направлению – вдоль оси человеческого времени. При этом у нас есть свобода выбора; когда же, в отдельные наши мгновенья, движение наше происходит вдоль оси времени Бога, мы видим дела Его и выбора не имеем; тогда, созерцая структуру, мы абсолютно свободны (Я. С. Друскин). Возвращаясь в обычное своё состояние, мы замечаем, что времени на это не ушло.

И в каждый миг Божьего времени протекает всё человеческое время – от грехопадения де конца света.

В нашем мире – не-структуре – нет истины. Истина – у Бога, т.е. во всякой структуре.

2

«И сказал я: горе мне! погиб я! ибо я человек с нечистыми устами, и живу среди народа также с нечистыми устами, – и глаза мои видели Царя, Господа Саваофа».

(Книга пророка Исаии, Глава 6, стих 5).

Бог речет Слово и становится Словом во мне. Бог – чистая структура, Слово – воплощённая, речение – воплощение. Оно длится в Божьем времени, а в человеческом мгновенно. В это мгновение я могу двигаться либо в направлении оси Божьего времени, либо в противоположном направлении. В первом случае Слово дня меня появляется, т.е. происходит воплощение, во втором исчезает – совершается, наоборот, превращение воплощённой структуры в чистую. Но в обоих случаях, вспоминая это мгновенье, я вижу структуру, ибо она есть переход между чистой структурой и воплощённой.

И я стремлюсь высказать её, и в этом состоит моё творчество, вместе с которым начинается моё, человеческое время. Но я не могу словами или звуками или мазками передать сколь угодно глубокие уровни структуры, потому что средства эти недостаточно тонки и к тому же потребовалось бы их бесконечно много. И единицы того уровня, глубже которого я не в силах проникнуть, я заменяю не-структурами, т.е. материей, – словами, звуками, мазками, хотя эти заменяемые единицы – структуры. Так происходит отрицание, именно – превращение структуры в материю. Но истина – в структуре, в материи нет истины. Поэтому её нет в сотворенном мною произведении. Лишь в структурных его чертах – правильном расположении материальных единиц – содержится некий намёк на истину.

В каждый момент моего творчества Бог речет Слово, но внемлю я Ему – вижу структуру – лишь тогда, когда движение моё – вдоль оси человеческого времени – сменяется на перпендикулярное. Обычно это происходит не только в начале творчества, но и неоднократно в середине, и это всякий раз воскрешает структуру в моей памяти, после чего я продолжаю выражение её моими грубыми средствами. Я иду по ломаной линии: по Божьему времени, по человеческому, снова по Божьему и т.д.; моя абсолютная свобода чередуется со свободой выбора.

В последней я выбираю средства выражения – слова, звуки, мазки. В абсолютной же свободе я либо всякий раз обретаю Слово, либо утрачиваю Его, опустошаюсь. Если я обретаю, я чувствую, что Бог со мной, и творю милостью Божией. Если же утрачиваю, опустошаюсь, то в ужасе вижу, как Бог оставляет меня, и творю гневом Божиим; я чувствую тогда свой грех и свою отверженность.

Но и тот, кто в Боге, чувствует свою вину и кается, а тот, кто отвержен, Его милостью обнаруживает себя в Нём. Но совершается это в последний миг творчества, и первый выходит из него опустошённым, а второй, если есть на то воля Божия, – исполненным.

Из творчества выходит произведение, в котором нет истины, потому что оно материально. Но в ходе его создания ложность его может быть уменьшена, а истинность (я имею в виду намёк на истину, о котором шла речь) увеличена. Вот три способа, пригодные для этой цели.