Дети ада

— А я уже ни во что не верю... — снова зевнул он. — Разве что в тебя, Анюта.

Она смотрела на смутно белеющее на подушке такое родное лицо и думала, что они уже давно муж и жена. И у них будет ребенок. Она уже чувствует его. Вот и сейчас легонько толкнул в бок. Взяла руку Ивана и положила на округлившийся живот. Немного погодя шепотом спросила:

— Слышишь? Он пошевелился...

— Надо было этому ворюге челюсть набок своротить... — сонно пробормотал Иван и негромко засопел. К ее великому счастью он никогда не храпел, иначе Аня не смогла бы заснуть. Удивительное дело, живя рядом с родителями, она почти не бывала у них. Квартира Рогожина стала ее домом...

Уже засыпая, она подумала, что у Ивана все-таки очень опасная работа. А если бы эта тяжеленная железяка задела его? А нож? Таким громадным ножом ничего не стоит и быка зарезать. Ее даже передернуло от ужаса. А какой он смелый! Один, не раздумывая, вступил в схватку с тремя ворами! Кто еще из ее знакомых на такое способен?..

3

— Иван, тебя, — позвала утром Аня к телефону.

Он только что закончил водить по щекам и подбородку электрической бритвой и рассматривал себя в круглое зеркало на подоконнике. Иван брился за письменным столом, сюда же подтянул удлинитель. Из окна падал ровный дневной свет и бриться, отодвинув капроновую занавеску, было очень удобно.

Звонила Лиза Ногина. Как только Аня перебралась к нему, Иван сообщил старой приятельнице, что у него теперь живет девушка, на которой он собирается жениться. Просто так, чтобы позлить его, Лола не позвонила бы. В сущности, она была не злой, не вредной. Что-то у нее случилось. Аня наверняка голос Ногиной узнала. На голоса у нее редкостная память, не то что у Ивана — он мог и перепутать, особенно женские голоса. Теперь, когда он стал частным детективом, ему часто звонили клиенты, а так же из агентства. Дегтярев мог поднять среди ночи.

Лола умоляла Ивана немедленно с ней встретиться, голос у нее был очень взволнованный, по телефону она не пожелала объяснить, что случилось. Он сказал, что через полчаса будет у нее в магазине.

— Ты не забыл, что мы в восемь идем на продолжение фильма «Унесенные ветром»? — напомнила Аня, когда он быстро позавтракав, поспешно оделся и собрался уходить.

— Надеюсь, ничто меня не задержит сегодня, — рассеянно ответил он. Из головы не шла Ногина. Что же могло с ней случиться? Опять рэкетиры? В милиции, куда они сдали двоих, заверили, что эти субчики наконец-то попались, они уже были на примете, но вот с поличным все не удавалось их взять.

— У той дамочки, что тебе звонила, был взволнованный голос, — заметила Аня. — У нее неприятности? Кажется, зовут ее Лола?

— Анюта, из тебя получится великолепный сыщик! — рассмеялся Иван. — У тебя чутье...

— Только не говори, как у собаки, — перебила она. — Придешь обедать?

— Постараюсь, — ответил он. В городе не пообедаешь, во-первых, дорого, во-вторых, везде очереди. Иван старался к двум-трем попасть домой. Но скоро им с Аней придется обедать не дома: с понедельника она выходит на работу в их агентство. И зарплата у нее будет 600 рублей. На нее теперь можно купить два с половиной килограмма полукопченой колбасы!.. Они с Дегтяревым решили повысить цены на свои услуги, естественно, и заработки сотрудников агентства возрастут. Рубль падал по отношению к доллару, монетные фабрики сутки напролет печатали деньги, уже появились тысячерублевые и пятитысячные должны скоро войти в обращение. А цены росли и росли...

Лола Ногина поджидала Ивана у входа в магазин. С неба медленно падали хлопья снега. Они не таяли и грязный запущенный с осени город вроде бы стал прихорашиваться, молодеть. Под снегом исчезли валяющиеся на тротуарах окурки, клочки бумаги, обертки от жевательной резинки, палочки от мороженого. Да и небо над головой расчистилось, стало светлым. Если температура ниже нуля продержится еще три дня, то Новый год в Санкт-Петербурге будет со снегом. Огромные очереди протянулись по тротуарам, прохожим приходилось выходить на проезжую часть, чтобы обойти бесконечные толпы угрюмых мужчин и женщин, стоявших за водкой, шампанским, фруктами. Для многих встреча 1992 года будет малорадостной.

— Я не хочу, чтобы нас услышали в магазине, — кивнув ему, сказала Лола. — Пойдем куда-нибудь.

Куда-нибудь — это оказалось маленькое кафе с игривым названием «Петушок». Теперь все кооператоры соревновались друг с другом как бы позамысловатее назвать свои подвальные заведения, где и три стола-то поставить трудно. Зато здесь было тепло, на обитых деревянными панелями стенах уютно горели чугунные бра. Бармен за красочно оформленной стойкой — сразу не поймешь, натуральные это бутылки и коробки со сластями или бутафория — предложил им зеленый чай и упаковку круглого печенья, заявив, что это будет стоить «полтинничек», то есть 50 рублей.