Дети ада

— Ну, выкладывай, Саша, с чем пожаловал? — без обиняков спросил Иван. Он хорошо знал приятеля — без нужды он не придет, да еще на ночь глядя. Что-то серьезное привело его сюда. Надо сказать, что старый приятель сильно изменился: куда подевался былой оптимизм? И внешне стал иным. Исчезла комсомольская розоватость с лица, пропал животик, что только на пользу ему пошло.

— А такую мысль, что я просто пришел проведать старого женившегося приятеля, ты не допускаешь? — усмехнулся Александр Борисович.

— Жизнь слишком сурова теперь, дружище, без особой нужды на то люди друг к другу в гости не ходят. Помню, несколько лет назад хоть телефон выключай под Новый год — бесконечные звонки и поздравления, а в этом году всего три звонка. И знаешь, один от кого? От Глобова!

— Меня не было в Питере перед Новым годом, но мы-то с тобой поздравили друг друга у Глобова?

— Как у тебя с ним? Сработались? — поинтересовался Иван.

— Мы ведь с ним старые знакомые, я тебе говорил, — неопределенно ответил Бобровников. — О Глобове у нас сейчас и речь пойдет...

И вот что он рассказал.

По заданию Андрея Семеновича Глобова он, Бобровников, и Пал Палыч Болтунов отправились в командировку в Архангельск. Нужно было приобрести у капитанов торгового флота несколько заграничных автомашин для дочерних предприятий. Шеф им пообещал — руководителям — машины. Обещания свои он всегда выполнял, того же неуклонно требовал и от других. В наличии у экспедиторов, так в документах были названы Бобровников и Болтунов, находилось два миллиона рублей. В Архангельске можно было купить иномарки дешевле, чем в Санкт-Петербурге. Капитаны привозили, как правило, подержанные машины, в среднем их цена в тот период колебалась от 30 до 50 тысяч. Конечно, за новый «Форд» или «Вольво» не жалко было выложить и полмиллиона. Но на новые автомобили у капитанов не доставало валюты. Новые иномарки продавали через совместные предприятия, которых расплодилось полно в крупных городах бывшего СССР.

Болтунов уже полгода работал на Глобова, был членом Совета какого-то коммерческого предприятия, занимающегося изданием детективов и зарубежной фантастики. Раньше он служил в Управлении культуры инспектором. Как выяснил Александр Борисович, он курировал репертуары театров. Имея дело с драматургами, брал взятки, а за это в столице пробивал бездарные пьесы в реперткоме, где у него были свои люди. Конечно, он не забывал и им отваливать, о чем предупреждал драматургов. Но был достаточно умен, чтобы не погореть. Слухи шли, что взятки берет, а за руку никто не схватил. Пал Палыч был дважды женат, но ни одна из жен больше двух-трех лет с ним не выдерживала. Почему, об этом Бобровников узнал позже. Болтунов никогда не повышал голоса, говорил ровно, спокойно, гладко и остановить его, особенно в компании было невозможно. Редкий человек так точно оправдывал свою фамилию, как он. Болтовня на любую тему и составляла смысл его жизни: он безусловно был эрудированным, обладал хорошей памятью, услышанные и вычитанные интересные чужие мысли и идеи очень ловко выдавал к месту за свои собственные, тем самым прослыл в кругу малознакомых людей за исключительно умного человека. Правда, все отмечали, что он недоброжелателен, завистлив и холоден.

Каким образом сумел он подкатиться к Глобову, этого никто не знал, но за каких-то полгода стал его ближайшим советником. Разумеется, в делах издательств и культуры, Пал Палыч разбирался и мог быть полезен, но чем еще он мог очаровать трезвого и умного миллионера, этого никто не мог понять. Дело в том, что все, кто близко общались с Болтуновым, очень скоро убеждались, что он типичный демагог, поверхностный человек, правда, с хорошо подвешенным языком, очень жадный, убежденный человеконенавистник — ни о ком никогда не сказал доброго слова, даже о своем шефе. В быту держал себя высокомерно, всячески подчеркивал свое превосходство над людьми, зависящими от него. А став ближайшим помощником Глобова, он высоко поднялся над многими подчиненными миллионера.

И вот с таким человеком Александр Борисович отправился в Архангельск добывать подержанные автомобили для фирмы. Глобова Бобровников уважал, никогда ему не завидовал, отдавая должное его деловым качествам и хватке. Ведь не кто-нибудь из бывших приятелей, а именно миллионер поддержал его в трудную минуту жизни, когда он вернулся из заключения. Вернулся он гол, как сокол. Бывшая жена ничего ему не оставила. За каких-то несколько месяцев под крылышком Глобова Александр Борисович снова высоко поднялся из праха, возможно, выше прежнего. Тогда его со всех сторон окружали завистники, бывшие партийные коллеги подсиживали. Не мог же он их всех устроить и в так уже трещавший по всем швам «Аквик»?..