Дети апокалипсиса

– Не дури… – аккуратно отвожу мелкашку в сторону.

– Марик! – возмущенно вскидывается Яна.

Тот безразлично пожимает плечами и смотрит на нас оценивающим взглядом:

– Извините, парни, мою доверчивость пристрелили на закате. Пятью пулями в упор. Ношу как амулет, надежное средство от ножа в спину.

Понимающе киваю:

– Одобряю. Но ты все же откалибруй систему «свой – чужой». Мы вообще-то вчера Яну от детдомовцев прикрыли, да и тебя с того света вытащили… И не спрашивай, какой ценой.

– А до этого я вас прикрыл…

– На том стоим. Будем в расчете? Иметь должников нынче слишком вредно для здоровья. Попробуем дружить?

– А то!

Парень наконец улыбнулся, той самой улыбкой, по которой я и запомнил его при первой встрече. Уважительно пожимаем друг другу руки.

Где-то в углу облегченно выдыхает Яна. Звякает прислоненная к стене железка. Засадный полк, хех…

Марик торопливым шепотом вводит нас в курс дела:

– Вообще – спасибо, мужики. Самочувствие еще так себе, но уже не труп. Хожу, дышу, стрелять, если что, – тоже смогу. Патронов валом, на то она и мелкашка. На нычке еще пару цинков прикопано. Выдвигаться можем хоть сейчас, вещи мы первично отсортировали. Самое ценное – в рюкзаках. Остальное – перетягаем по мере возможностей. Ваше предложение по переселению на защищенную базу ведь в силе?

– Так точно. Только вначале еще один рывок – за невестой для нашего обалдуя. Илюха умудрился присмотреть себе подругу в вашем подъезде. Светленькая такая, на двадцать третьем живет…

Яна чуть не запрыгала на месте:

– Я ее знаю, знаю! Она безобидная, домашняя совсем. Не водилась ни с кем, танцами занималась и рыбок разводила. Девчонки травили ее, оно и понятно, она ведь… Ох… – Яна прикусила кулак и посмотрела на нас испуганными глазами.

– Что?! – Илюха тревожно встрепенулся.

– Э-э… сами увидите… Там, кстати, еще горело что-то, пролет на десятом этаже рухнул, не пройти! Что же она кушала и пила все время?

Я задумчиво почесал подбородок:

– Надеюсь, аквариум у нее был большой, а рыбки – крупные…

– Саня! – Илюха возмущенно вскинулся, но я успокаивающе положил ему руку на плечо. – Зато живая…

– Мальчики, я с вами! – Яна решительно шагнула вперед. – Юлька меня знает, я к ней заходила пару раз, больше шансов, что не испугается и откроет.

Оценив, как напрягся Марик, вынужденно соглашаюсь.

– Все пойдем. Рюкзаки сбросьте, берем только оружие, инструменты и аптеку. Остальное днем перетягаем.

Далеко не ушли. На десятом действительно уперлись в завал. Из‑под бетона рухнувших пролетов торчали обгорелые конусы газовых баллонов. Случайность или диверсия – неясно, но с наскока тут не пройти.

Скриплю зубами, быстро прикидываю варианты. Через соседний подъезд, затем через крышу? Слишком мутный, незнакомый и непредсказуемый маршрут. Не нравится мне эта идея.

– Так, парни. Марик, на фишку, бди. Мы с Ильей аккуратно вскрываем двери соседних квартир. Подтягиваем столы, мебеля, строим лестницу. Тут всего-то три метра высоты. Главное – не шуметь. На кошачьих лапах, братья, на кошачьих лапах.

Отжимаем двери. Действуем слаженно, как сработавшаяся банда домушников. Адреналин тому виной или возросшая сила – неясно. Но титановых жил в теле прибавилось. Монету в трубочку пальцами сворачивают уже двое из нас – я и, как ни странно, Илья. За что удостоился от меня пристального взгляда с характерным прищуром. Но с этого гада где сядешь, там и слезешь…

Споро выстраиваем пирамиду. Два дивана, несколько кресел, стол, табуретки. Все это для верности обмотано незаменимым скотчем. Вымрет цивилизация без этого изобретения… Чем будем каменные наконечники к копьям прикручивать?

Набрасываем на остатки стальных балок страховочные веревочные перила. Огрызки арматуры гуманно отгибаем в стороны.

Полчаса, и практически капитальное строение готово. Прикрыть бы его еще пулеметным секретом, а то одна спичка – и уходить придется по плану «Б».

Даю отмашку:

– Лезем!

Конструкция дрожит под ногами. Стараюсь часть веса держать на руках. Рывком забрасываю себя на одиннадцатый этаж, перекатом ухожу в сторону. Вскидываю приклад к плечу и бегло просматриваю углы.

– Чисто!

Черт, как же неудобно с длинностволом в помещении…

Подаю руку, выдергиваю парней и девчат на этаж. Пахнет застарелым пожаром и сгоревшим шашлыком. Хм… Пусть все же будет шашлыком…

Фонари без регулятора мощности, заклеены черной изолентой. Оставлена одна лишь узкая щель. Сканируем пространство как в фантастических фильмах – яркой плоскостью. Сверкает пыль, порхают в воздухе потревоженные хлопья пепла.

Парадное в откровенно плохом состоянии. Еще дважды упираемся в следы пожаров. Встречаем десяток скрюченных тел. Причем далеко не все из них взрослые. Бурые бинты, классический антураж зоны боевых действий. Детская мягкая игрушка в алых пятнах – еще один неизменный образ постановочных фото войны. Только на этот раз – все взаправду. Кроме нас – некому оценить ужас момента.

Двадцать третий этаж. Такое же запустение как и везде. Только рядом с одной из квартир довольно умело нарисована краской мордаха бурого медведя.