Дети Солнца (СИ)

— Не надо прорабатывать теоретическую часть, да? — сказал Флавий. — Как вам пришла идея, что растормаживание непременно вызовет желание сливаться? Почему вы решили, что страдающий человек — это так притягательно?

Ларций оторвался взглядом от умирающей и посмотрел на Флавия как на незнакомца.

— Нет? Не притягательно? Ну, значит, я ошибся. Значит, только ты у нас вдуваешь страдальцам. Не понимаю сути критики. Эксперимент не обязан заканчиваться удачей. Сейчас мы знаем немного больше. — Он нервно взмахнул руками: — Доктор, что вы мнетесь? Я просил позвать людей!

Маленький доктор снова опасливо выглянул в коридор. В открытую дверь ворвался шум драки. Доктор с мольбой посмотрел на Ларция, но тот только махнул рукой:

— Идите, идите.

Доктор, ссутулившись, бочком выбрался из комнаты. Дверь за ним закрылась.

Ларций схватил Флавия за руки и заговорил взволнованно:

— Квинтус нам больше не понадобится. Не люблю работать с дураками. Будем действовать иначе. Ты связывался потому, что мертвый нексум тянул на тот свет. Чтобы восстановить пустоту после оборванной связи, да? Подвязать ниточку? В следующем эксперименте надо бы использовать нексумов. Но где найти человека, который бы нексума потерял и остался жив?.. Придется поискать.

Флавий вырвал руки из захвата и завопил так, что его, наверное, слышали и в коридоре:

— Кто так ставит эксперименты?! Ты не ученый, ты… А может, ты правда чокнутый?

— Признаю, материал нужно было подбирать тщательнее, — согласился Ларций, оглядываясь на кровать с неподвижным телом. — Но тебя никто не неволил, ты мог прервать эксперимент.

— Знаешь, от чего она умерла? — Флавий чувствовал, что его несет. Еще немного — и он двинет покровителю в холеную морду. Циничная непродуманность эксперимента смыкалась с полнейшим идиотизмом, и это пугало настолько, что пол уходил из-под ног. — От радости. От облегчения. Она думала, что я ей помогу. Что смогу прекратить…

— Мне тоже показалось, что она на тебя возлагала надежды, — Ларций говорил всё так же медленно, но видно было, что он еле сдерживается. — Тем непонятнее твое поведение. Кто у нас чокнутый, доктор? И почему ты позволяешь себе на меня орать?

— Про Маркуса мне можно было сообщить, — сказал Флавий, сбавляя тон. — И про то, что такое Квинтус. Или я на вас работаю, или вы в меня играете. Из меня очень неудобная кукла.

— Можно подумать, что как работник ты лучше, — презрительно скривился Ларций.

— Ты знал, что я знаком с подопытной?

— Да. И учитывая ваше знакомство, ты вел себя прилично. Я мог бы решить, что с тобой можно работать, если бы не твоя Уирка. Она вызнала подноготную Квинтуса. Кто знает, что еще она узнала или узнает в ближайшее время? Она для того сюда и явилась, да? Но ведь ты понимаешь, на что она способна! Почему не сказал мне? Нексумы — единое целое, да? Вы заодно?

Флавий молчал. А что он мог ответить?

— Давай-ка решим этот вопрос раз и навсегда, — сказал Ларций.

Он с неожиданной силой схватил Флавия за локоть и потащил из комнаты.

Глава 57

В коридоре было пусто и тихо, но призраки недавней драки всё еще махали кулаками, вопили и метались от стены к стене. Флавий постепенно успокаивался, и тело начинало ныть от ударов, выданных в драке нексуму. За спором с Ларцием Флавий забыл об этой боли.

Их впустили в комнату, где заперли Уирку. Флавий увидел, что ее не притянули ремнями к кровати, как Резвушку, а просто кинули на покрывало, спутав руки и ноги, и почти обрадовался: что ж, по крайней мере здесь вроде бы не ожидалось экспериментов.

Уирка приподнялась на подушках и одарила вошедших лихорадочным, веселым взглядом почти белых глаз. И опять Флавий физически почувствовал связь, установившуюся между ней и патроном. Как между любовниками? Нет, скорее как между кошкой и мышкой.

— Значит, Маркус делает вам нобилей, — сказала Уирка. — Как интересно. Я-то думала, мы потеряли его в Скогаре. А можно с ним поговорить?

— Кто же знал, что Квинтус такой дурак? — ответил Ларций ей в тон.

— Нет. Рано или поздно и я, и Флавий узнали бы всё. Что вам от нас надо?

— Мне было интересно посмотреть, что ты станешь делать, раз уж свалилась на мою голову, — сказал Ларций. — Сама свалилась. Думаешь, я поверю, что у Флавия получилось бы тебя выцепить, если бы ты не захотела? Шпионить полезла, змея?

— Где Маркус?

— В Скогаре. Маркус вернулся в Скогар. Но тебе-то какое до этого дело?

Флавий наблюдал за ними со всё возрастающим волнением. Сейчас они были похожи друг на друга — две злобно шипящие кошки.

Ларций опомнился первым. Присел на край кровати и обратился к Уирке по-другому, словно и впрямь желал взять убеждением.