Детям до шестнадцати

– Интересно, как же ты это поняла? – немного успокоился Саня.

– Да просто потому, что я видела, какой у тебя телефон, он вообще не очень хорошо воспроизводит звук, высокие частоты режутся, уж извини. У моей мамы такой же, я знаю. А там, на уроке, звук был явно как с айфона. Уж я-то различу, слух у меня абсолютный, музыкалку по скрипке кончаю.

Самое глупое, что сейчас можно было бы сделать – это вступиться за честь своего самсунговского смартфона. А Саня чуть было не принялся возражать. Обидно стало за дедушкин подарок.

– Ты не одна в классе в музыкалке занимаешься, – заметил он только. – Почему же другие не услышали?

– А даже если и услышали, зачем им про это говорить? – возразила Лиза. – Твоя версия всех устраивает. А Елеше уж точно на ухо медведь наступил, и даже не медведь, а целый мамонт, или вообще динозавр!

Саня представил себе эту картину и против воли расплылся в улыбке. На динозавра-то не больно покричишь, двойкой не напугаешь, родителей не вызовешь. А представлять, как надвигаются на Елешу родители динозавра, было ещё приятнее.

– Вот так просто, значит? – протянул он.

– Ага! – кивнула Лиза. – Елеше так даже лучше было, она Снегирей любит, а ты пока чужой, тебя не жалко. А вообще, – помедлив, добавила она, – зря ты это сделал.

– Почему? – тупость в Саниной голове снова сгустилась.

– Потому что Дашка тебе этого не простит, – в Лизином голосе ощутимо прибавилось грусти. – В смысле, что против всех пошёл. Слишком крутой поворот, понимаешь? Ты вообще представляешь, на что способна брошенная женщина?

– Чего? – вылупился на неё Саня.

– Того! – припечатала она. – Я же не слепая, я всё вижу. И как ты по Дашке вздыхаешь, и как она! Она ж влюбилась в тебя, ты что, не понял?! Втюрилась, втрескалась! А уж когда ты на себя огонь вызвал, то вообще!

Саня сидел, болтал ложечкой в недопитом чае и чем дальше, тем больше понимал, что же значит фраза «как пыльным мешком стукнутый». Вот именно таким пыльным мешком он сейчас и получил по мозгам… только ведь во фразе про пыльный мешок не уточняется, что там, в мешке – булыжники…

– Ни фига себе! – выдохнул он.

– Мы такие вещи видим лучше, чем вы, пацаны, – снисходительно, как взрослая, заметила Лиза. – Короче, она всякого такого о тебе навоображала…

– Рыцарь на белом коне? – вспомнил Саня.

– Ага! Точно! – согласилась Лягушкина. – А потом бац – и такой облом. Она решила, что ты её предал. А Дашка… понимаешь, она девчонка хитрая, но не очень умная… ну как бы тебе это объяснить… в общем, она не может представить, что ты всё это затеял только ради справедливости. Она в справедливость не верит и думает, что другие такие же. Ну и вообразила, будто ты ей изменил, потому что в меня влюбился. Идиотизм, правда?

– Правда! – горячо поддержал её Саня.

– Ну сам посуди, – продолжила Лиза, – как в меня можно влюбиться? Я же толстая, у меня очки, зрение минус шесть, у меня глаза как у жабы, у меня шея уродская, потому что щитовидка…

А ведь она сейчас расплачется! – с ужасом понял Саня. Следовало немедленно ей что-то сказать утешительное, но вот что – в голову никак не приходило. Обрадовать её, что ей всё кажется, что на самом деле она красавица? Но не дура же она, чтобы такие комплименты подействовали!

– Ты только не говори ничего! – совершенно сухим голосом произнесла Лиза. – Это всё к делу не относится. Просто меня выбешивает, когда утешают, что типа я вовсе не уродина. Короче, Дашка теперь тебя ненавидит в сто раз больше, чем меня, и будет мстить. Ты ж видел, как они умеют, Снегири…

– А как думаешь, – спросил Саня, которому хотелось как можно дальше увести разговор и от Лизиного уродства, и от Дашиной разбитой любви, – Макс мог на меня навести боровскую банду? Когда этот их главный, Руслан, мне внушал про всякие понятия, он сказал, что я не только Борова обидел, но и Снегиря тоже…

– Это вряд ли, – подумав, возразила Лиза. – Макс этих дико боится и подальше от них держится. И вообще, он не так на тебя злится, как Дашка. Просто они всегда вместе, всегда заодно, ну и раз она на тебя возбухла, он тоже. Брат ведь.

– Сволочь он всё равно! – возразил Саня. – Тебе вот ни за что с ноги врезал.

– Ну врезал, – кивнула Лиза. – И тоже непонятно почему. Только мне кажется, он вообще в тот день не в себе был. Чего-то дико боялся.

– Это ты тоже уловила женским сердцем? – недоверчиво усмехнулся Саня.

– Само собой, – кивнула Лиза. – Я вообще хорошо чужие чувства воспринимаю. Это называется «эмпатия». Только всё же давай про главное поговорим. В классе тебе жизни не дадут, это к бабке не ходи, но это перетерпеть можно. А вот что делать с Русланом и его командой? Они ж докопаются до тебя.

– Ты говоришь так, будто знаешь, что делать! – Саня допил наконец успевший уже остыть чай и теперь глядел в окно, где по-прежнему сверкало, гремело и поливало.