Вячеслав Михайлович!
Дирижабль В6 был подготовлен к полёту в Новосибирск. Сейчас т. Широкий из ГУГВФ просил передать Вам просьбу экипажа корабля о разрешении вылететь для снятия т. Папанина с льдины. Дирижабль по сообщению ГУГВФ может вылететь послезавтра утром. Летать без посадки он может 120 часов.
Н. Петруничев
3/II 1938 г.
[189]Таким образом, письмо всё же повезли не через голову начальства в ЦК, а в Аэрофлот. К этому времени Ткачёв был уже арестован, а назначение его преемника Василия Молокова находилось ещё в процессе оформления: соответствующее решение Политбюро датировано именно 3 февраля. Поэтому просьбу дирижаблистов передал Петруничеву не он, а замначальника Аэрофлота комдив Иван Широкий, временно исполнявший обязанности руководителя ведомства.
На послании Петруничева рукой Молотова, его любимым синим карандашом начертано: «
записка экипажа?» Очевидно, вскоре письмо с Долгопрудной легло на стол к главе советского правительства. Оно составлено на бланке Управления воздухоплавания ГУГВФ, даты и исходящего номера нет, входящего номера тоже: писали в спешке, не заботясь о формальностях, и передавали из рук в руки, минуя канцелярию[190]: