Девушка из Италии

И я начала потихоньку возвращаться к жизни. Оцепенение после ухода твоего отца стало понемногу отступать. Я уже не жила одним днем, а смотрела в будущее, строила планы без участия Роберто. Я начала верить, что, возможно, однажды боль уйдет, а если и нет – в моей жизни достаточно дел. Я даже стала подумывать о возвращении к выступлениям. Стивен, Эби и Лука меня поощряли. Но я знала, что не готова, мне нужно еще немного времени.

А твоего дядю я уже много лет не видела таким счастливым. В нем ощущалась тихая радость, и в Эби тоже. Следовало заметить происходящее прямо под носом, но тогда я оказалась слепа, эгоистично поглощенная собственными чувствами.

А потом дни стали короче, и листья на деревьях начали лениво менять цвет с зеленого на золотой и красный. Эби и Лука говорили об отъезде, но никуда не собирались. Словно мы вчетвером пытались остановить время, зная, что лето должно закончиться, но были не в силах смириться с реальностью…

Глава 37

Глостершир, сентябрь 1982 года

Лука готовил обед на кухне. Эби сидела за столом и пила вино.

– Эби, cara, я должен тебе кое-что сказать. Сегодня я звонил папе. Мне нужно как можно скорее лететь в Неаполь: Карлотта попросила о встрече. Прости, но я должен тебя покинуть.

– Конечно, поезжай! – ответила она. – Обо мне не беспокойся: мне все равно нужно возвращаться в Лондон. Редактор требует новую рукопись, а пиарщица договорилась на несколько интервью. Я… Долго тебя не будет?

Лука опустился на стул напротив.

– Не могу сказать. Это зависит от Карлотты.

– Ясно.

– Разумеется, я позвоню, как только узнаю. Эби, – он взял ее руки в свои и нежно поцеловал, – это лето – самое чудесное время в моей жизни. Что бы ни случилось, я…

– В смысле – «что бы ни случилось»? – Она убрала руки.

– Я имею в виду, я буду любить тебя всегда, даже если…

– Нет, ты имеешь в виду, что любишь меня недостаточно и не готов предложить будущее. Прости, я думала, что справлюсь, но…

Эби резко встала и вышла из кухни. Лука позвал ее, но она убежала наверх, в свою комнату, и захлопнула дверь. Подошла к столу, где последние десять дней лежала законченная рукопись. С тех пор ничто не мешало ей вернуться в Лондон. Она просто не могла набраться мужества и попрощаться.

Эби села в кресло и посмотрела в окно. Лето получилось идеальным. Они проводили вместе каждый день: гуляли, разговаривали, любили друг друга всеми способами, кроме одного.

Эби положила голову на рукопись. Радость последних недель сменилась ужасом. Он с самого начала сказал, что ничего не может обещать. Она не могла винить его и знала: боль только начинается.

На следующее утро, когда Эби собралась и приготовилась к отъезду, Розанна и Нико уже попрощались и уехали из дома на встречу со Стивеном.

Пока она запихивала чемодан в крошечный багажник «Мазды», в дверях появился Лука.

– Эби… – Он подошел и взял ее за руки.

– Я… Я не могу этого принять. Пожалуйста, попытайся понять.

Она вырвалась и села за руль. Повернула ключ, и загудел мотор. Лука наклонился к окну:

– Я люблю тебя, Эби! Напишу из Неаполя.

Она включила заднюю передачу, отчаянно стараясь уехать прежде, чем разрыдается, как ребенок.

– Просто пообещай мне одну вещь, Лука.

– Что именно?

– Что не забудешь чувств, испытанных этим летом. Я бросаю вызов самому Богу, хочу сделать тебя счастливее. До свидания!

Лука смотрел, как Эби сдает назад, разворачивает машину и с ревом отъезжает от дома.

Она уехала…

Лука стоял, потрясенный ее стремительным уходом. И впервые по-настоящему понял боль Розанны из-за Роберто.

Двадцать четыре часа спустя Лука обнял сестру:

– Ciao, piccolina!

– Ciao! Береги себя и передавай привет папе, Карлотте и Элле. И, пожалуйста, дай знать, стоит ли мне приехать к сестре!

– Конечно. Я позвоню, когда доберусь до Неаполя. – Лука наклонился, чтобы поцеловать Нико. – Позаботься о маме, angeletto!

Стивен повез Луку в аэропорт.

– Вернусь часам к пяти! – крикнул он Розанне, садясь в машину и закрывая дверцу.

Помахав рукой вслед уезжающей машине, Розанна взяла Нико на руки и обняла его, слегка подрагивая на осеннем воздухе.