Девушка, которая взрывала воздушные замки

Так что с этой идеей пришлось распрощаться. Цивилизованная человеческая особь не поддается подобным импульсам, как бы вызывающе ни вела себя противоположная сторона. Ведь самому инспектору Бублански чаще всего приходилось разбираться именно с теми, кто поддавался необдуманным порывам.

– Что ж, – сказал Экстрём. – Я считаю, что мы достигли согласия.

– Нет, мы не достигли согласия, – ответил Бублански и встал. – Но именно ты возглавляешь предварительное следствие.

Бормоча что-то себе под нос, он свернул в коридор, где находился его служебный кабинет. А потом вызвал к себе инспекторов Курта Свенссона и Соню Мудиг – эта парочка и имелась в его распоряжении на тот момент. Йеркер Хольмберг же весьма некстати решил взять двухнедельный отпуск.

– Зайдите ко мне в кабинет, – сказал Бублански. – И захватите кофе.

Когда они расселись, шеф группы открыл блокнот с записями, которые он сделал во время встречи с Экстрёмом.

– Значит, на данный момент ситуация складывается следующим образом: наш руководитель предварительного следствия снял с Лисбет Саландер все обвинения, касающиеся тех убийств, за которые ее разыскивали. То есть она больше не имеет отношения к тому предварительному следствию, которым занимаемся мы.

– Это все-таки можно рассматривать как некоторый прогресс, – сказала Соня Мудиг.

Курт Свенссон, как всегда, промолчал.

– А я в этом как раз не уверен, – возразил Бублански. – Саландер по-прежнему подозревается в тяжких преступлениях, связанных со Сталлархольмом и Госсебергой. Но в сферу нашего внимания это расследование больше не входит. Мы должны сосредоточиться на поисках Нидермана и разобраться, что произошло на лесном кладбище в Нюкварне.

– Понятно.

– Но совершенно ясно, что Экстрём инициирует судебное преследование Лисбет Саландер. Дело переведено в Стокгольм и выделено в отдельное производство.

– Вот как?

– И угадайте, кто будет проводить расследование?

– Мне даже страшно это себе представить.

– Ханс Фасте вернулся на службу и будет помогать Экстрёму со следствием по делу Саландер.

– Но это же идиотизм! Фасте совершенно не подходит для этой задачи – ведь все, что касается Лисбет Саландер, действует на него как красная тряпка на быка.

– Я знаю. Но у Экстрёма имеется неопровержимый аргумент. Фасте находился на больничном со времени… нервного срыва в апреле. А дело Лисбет несложное и вполне перспективное, и он запросто сможет на нем сконцентрироваться.

Пауза.

– Стало быть, сегодня вечером мы должны передать ему все материалы о Саландер.

– А история с Гуннаром Бьёрком, СЭПО и отчетом девяносто первого года…

– Фасте с Экстрёмом займутся всем этим.

– Я не могу с этим согласиться, – сказала Соня Мудиг.

– Я тоже. Но Экстрём – сам шеф и его поддерживают в высших бюрократических структурах. Иными словами, наша работа по-прежнему заключается в том, чтобы найти убийцу. Курт, как у нас обстоят дела?

Курт Свенссон покачал головой.

– Нидерман исчез с концами. Признаюсь, что за все годы работы в полиции я ни разу не сталкивался с подобным феноменом. Нам не удалось обнаружить никого, кто знал бы его или имел представление о том, где он находится.

– Да, это загадка, – сказала Соня Мудиг. – Стало быть, его разыскивают за убийство полицейского в Госсеберге, за причинение тяжкого вреда здоровью другого полицейского, за попытку убить Лисбет Саландер, за дерзкое ограбление и за избиение медсестры Аниты Касперссон… А также за убийство Дага Свенссона и Миа Бергман. Во всех этих случаях есть солидная доказательная база.

– Это уже кое-что. А как насчет финансового эксперта «Свавельшё МК»?

– Виктора Йоранссона и его сожительницы Лены Нюгрен? У нас имеются технические доказательства – отпечатки пальцев и ДНК с тела Йоранссона. И все это свидетельствует о том, что к преступлениям причастен Нидерман. Он поцарапался, когда наносил побои.

– О’кей. О «Свавельшё МК» есть что-нибудь новое?

– Сонни Ниеминен возглавил правление клуба, пока Магге Лундин сидит в следственном изоляторе за похищение Мириам By, в ожидании суда. До нас дошли слухи, что Ниеминен объявил огромное вознаграждение за сведения о местонахождении Нидермана.

– Тогда вообще непонятно, почему того пока не нашли. А как обстоят дела с машиной Йоранссона?

– Поскольку мы обнаружили машину Аниты Касперссон во дворе у Йоранссона, то можно предположить, что Нидерман сменил транспортное средство. Но никаких следов машины Йоранссона так и не нашлось.

– А вообще возникает вопрос: скрывается ли Нидерман по-прежнему в Швеции? И если да, то где и у кого? Или он уже успел перебраться в надежное место за границей? Какие у нас есть предположения на этот счет?

– У нас нет никаких доказательств того, что он сбежал за границу, но такой поворот событий вполне логичен.

– Где же он в таком случае мог бросить машину?