Девушка, которая взрывала воздушные замки

– Доктор Телеборьян, я констатировала, что вы заперли Лисбет Саландер в детскую психиатрическую клинику. Вы предоставили в суд единственную экспертизу, которая и послужила основой подобного решения. Все верно?

– По сути верно. Но я считаю…

– У вас будет достаточно времени объяснить, что вы считаете. Когда Лисбет Саландер исполнилось восемнадцать лет, вы снова вторглись в ее жизнь и попытались опять запереть ее в клинике.

– В тот раз судебно-медицинскую экспертизу проводил не я…

– Да, ее составил доктор Йеспер X. Лёдерман. Он, по случайному стечению обстоятельств, был в то время вашим докторантом, а вы являлись его научным руководителем. Следовательно, экспертиза согласовывалась с вами.

– Эти экспертизы не нарушают нормы этики или справедливости. Мы следовали всем предписаниям.

– Теперь Лисбет Саландер двадцать семь лет, и мы в третий раз оказываемся в ситуации, когда вы пытаетесь убедить суд в том, что она психически больна и ее следует поместить в закрытое психиатрическое учреждение.

Доктор Петер Телеборьян глубоко вздохнул. Оказалось, что Анника Джаннини неплохо подготовилась к судебному процессу. Она преподнесла ему неприятный сюрприз: обрушилась на него с целым каскадом неожиданных каверзных вопросов и извратила его ответы. Она оставалась безучастной к его шарму и игнорировала его авторитет. А он за много лет своей практики уже привык к тому, что, когда он говорит, все вокруг согласно кивают в ответ.

И все-таки – что ей известно? И чего она не знает?

Телеборьян покосился на прокурора Экстрёма, но понял, что с его стороны помощи ждать не следует. Придется самому выкарабкиваться из этой катавасии.

Он напомнил себе, что все же является авторитетным специалистом. А она пусть говорит, что хочет. Решающим все равно останется его мнение.

Анника Джаннини взяла на столе заключение судебно-психиатрической экспертизы.

– Давайте ознакомимся поближе с вашей последней экспертизой. Вы сосредоточились на анализе внутреннего мира Лисбет Саландер. Здесь вы немало внимания уделяете ее личности, поведению и сексуальным стереотипам…

– Я пытался дать в экспертизе всесторонний анализ.

– Допустим. И, исходя из этого всестороннего анализа, вы приходите к заключению, что Лисбет Саландер страдает параноидальной шизофренией.

– Я бы хотел подчеркнуть: стопроцентно точных диагнозов в психиатрии нет и быть не может.

– Но ведь вы составили свое заключение не на основании бесед с Лисбет Саландер, не так ли?

– Вам прекрасно известно, что ваша подзащитная упорно отказывается отвечать на вопросы, если их задаю я или какой-нибудь чиновник. Уже сама по себе такая линия поведения свидетельствует о многом. Это можно толковать так: параноидальные черты пациентки проявляются таким образом, что она не в состоянии вести элементарную беседу с представителем власти. Она считает, что все только и стремятся причинить ей вред, что со всех сторон ей угрожает опасность, и она замыкается в непробиваемой скорлупе и буквально немеет.

– Я не могу не заметить, что вы выражаетесь очень осторожно. Вы говорите, что это можно толковать так…

– Да, все верно. Я выражаюсь осторожно. Психиатрия не относится к области точных наук, и я должен быть осторожен в своих выводах. В то же время и мы, психиатры, должны опираться на факты.

– Вы очень тщательно выстраиваете собственную линию обороны. На самом же деле вы не обменялись ни единым словом с моей подзащитной с той ночи, когда ей исполнилось тринадцать лет, поскольку она упорно отказывалась с вами общаться.

– Не только со мной. Она не в силах вести беседу ни с одним психиатром.

– Это означает, что ваши выводы, как вы тут пишете, базируются на опыте и наблюдениях за моей подзащитной…

– Так оно и есть.

– Но что можно узнать, изучая девушку, которая сидит на стуле, скрестив руки, и отказывается говорить?

Петер Телеборьян вздохнул, и по его виду стало понятно, что ему наскучило объяснять элементарные вещи. Он улыбнулся.

– О пациентке, которая постоянно молчит, можно узнать лишь то, что она постоянно молчит. Это уже само по себе является отклонением от нормы, но мои выводы основаны не только на этом.

– Я пригласила на вечернее заседание другого психиатра. Его зовут Сванте Бранден, и он является главным врачом Государственного управления судебной медицины и специалистом по судебной психиатрии. Вы его знаете?

К Петеру Телеборьяну вернулось самообладание. Он улыбнулся. Да, он подозревал, что Джаннини приведет другого психиатра, чтобы опровергнуть его выводы. К такой ситуации он готовился и мог бы легко парировать любые инсинуации. Ему будет куда проще положить на обе лопатки академически образованного коллегу в дружеском споре, чем договориться с адвокатом Джаннини, которая не прочь постоянно над ним подтрунивать и иронизировать.