Девушка с татуировкой дракона

Лисбет Саландер вряд ли можно было причислить к сообществу нормальных граждан. Она обладала лишь самыми элементарными знаниями по части юриспруденции – у нее никогда не появлялось повода углубляться в эту область. И не слишком-то жаловала полицейских. К полиции Лисбет относилась как к некоей враждебной силе, которая все эти годы лишь мешала ей жить и унижала ее. В последний раз она общалась с полицией в мае прошлого года. Она направлялась в «Милтон секьюрити» по Гётгатан и вдруг столкнулась нос к носу с полицейским, экипированным для борьбы с уличными беспорядками, который ни с того ни с сего огрел ее дубинкой по плечу. Ей захотелось сразу же врезать ему в обратку бутылкой кока-колы, которую она держала в руке. К счастью, полицейский развернулся и помчался дальше, пока Лисбет приходила в себя. Потом она узнала, что недалеко от этого места проходила демонстрация «Верните нам улицы».

Ей даже не приходила в голову мысль посетить полицейский участок и написать заявление о сексуальных домогательствах Нильса Бьюрмана. А, кстати, о чем именно она будет заявлять? Бьюрман схватил ее за грудь? Любой полицейский, бросив взгляд на ее миниатюрные кнопки, решил бы, что это маловероятно, а если уж такое произошло, то ей следовало бы скорее радоваться, что кто-то вообще ею заинтересовался. А история с минетом – тут ее слову будет противостоять его слово, а слова других обычно оказывались весомее. Так что вариант с полицией Лисбет даже не рассматривала.

Покинув офис Бьюрмана, она поехала домой, приняла душ, съела два бутерброда с сыром и соленым огурцом и уселась на потрепанный диван в гостиной, чтобы поразмышлять.

Равнодушие, с которым она отнеслась к учиненному над ней насилию, обычный человек воспринял бы как еще одно доказательство отклонения от нормы.

У нее было не так уж много знакомых, и в основном это были не представители обеспеченного среднего класса, проживающие в своих виллах за городом. К своим восемнадцати годам Лисбет Саландер не знала ни одной девчонки, которую по крайней мере хотя бы один раз не принуждали к каким-либо сексуальным действиям. Чаще всего в роли насильников выступали бойфренды постарше, которые добивались своего, пользуясь своими физическими преимуществами. Лисбет знала, что подобные инциденты оборачивались слезами и эмоциональными катаклизмами, но никто и никогда не заявлял в полицию.

В ее окружении такие эпизоды считались вполне заурядными. Девушку считали доступной, особенно если та надевала потертую кожаную куртку, делала пирсинг на бровях, татуировку и к тому же обладала нулевым социальным статусом.

И что толку реветь?

Но о том, чтобы адвокат Бьюрман мог безнаказанно заставлять ее делать ему минет, не могло быть и речи. Такое оскорбление Лисбет Саландер не спустила бы. Да и вообще всепрощение было не в ее характере.

Однако неоднозначная ситуация с юридическим статусом сильно портила ей жизнь. С тех пор как она себя помнила, ее воспринимали как социально опасную и немотивированно агрессивную личность. Первые записи о ее неадекватном поведении перекочевали в школьный журнал из карточки медсестры. Ученицу начальных классов Лисбет Саландер отправили домой, потому что она затащила одноклассника в раздевалку и избила до крови. Свою тогдашнюю жертву она по-прежнему вспоминала с раздражением: жиртрест по имени Давид Густафссон всегда дразнил ее и кидал в нее разные предметы. Он вообще подавал надежды будущего садиста.

Тогда Лисбет еще не знала, что означает слово «садизм», но когда на следующий день пришла в школу и Давид пригрозил ей отомстить, она свалила его с ног прямым ударом справа, к тому же держа в руке мяч для гольфа. Итак – еще одна кровавая рана и новая запись в журнале.

Ее всегда шокировала система взаимоотношений в школе. Лисбет старалась заниматься своими делами и не вмешивалась в чужие. Тем не менее всегда находился кто-нибудь, кто ни за что не хотел оставлять ее в покое.

В средних классах ее часто отправляли домой после серьезных стычек с одноклассниками. Пацанам из ее класса, хотя они и были физически значительно сильнее, пришлось усвоить, что драка с этой тщедушной девчонкой может окончиться очень плохо. В отличие от других девочек в классе, Лисбет никогда не отступала и, не колеблясь ни секунды, использовала для обороны кулаки или что попадется под руку. Она считала, что пусть лучше ее изобьют до смерти, чем она будет терпеть эту хрень.

К тому же она умела мстить.