Дикая одиссея. 6 000 км по Сибири, Китаю и Монголии с моими собаками

Я не раз сталкивался с такими животными. Мне встречались в дикой природе медведи гризли, белые медведи (канадские власти даже обязали меня взять с собой оружие, когда я попросил у них разрешение пересечь Гудзонов залив), волки, лоси (которые во время гона становятся очень вспыльчивыми) и многие другие дикие животные — рыси, пумы, росомахи… Однако более чем за тридцать лет путешествий я могу вспомнить всего один опасный инцидент, происшедший со мной при встрече с медведем, и это позволяет мне считать невысокой степень опасности, которую представляют собой дикие животные. Того медведя я убил, потому что тогда сложилась ситуация «либо я, либо он» и моя годовая дочка тоже подверглась смертельной опасности. Я ненавижу вспоминать тот момент, когда безжизненное тело этого косолапого животного рухнуло передо мной на землю. Я без каких-либо сомнений могу умертвить рыбу, куропатку, утку или оленя карибу, чтобы утолить свой голод их плотью, благодаря при этом, как поступают индейцы, природу за то, что она преподнесла мне такой подарок. А вот убить медведя, плоть которого несъедобна, — это для меня нечто невыносимое, и я отношусь с презрением и отвращением к охотникам, которые убивают диких животных только ради того, чтобы потом сфотографироваться рядом со своим трофеем.

Когда я вместе с друзьями-оленеводами охотился на диких баранов в Верхоянских горах, мы обнаружили обезглавленное туловище крупного барана-самца, убитого охотником с вертолета. Этот охотник забрал с собой всего лишь трофей в виде головы барана, оставив тушу воронам. Мы поступали как раз наоборот, а именно оставляли природе единственную несъедобную часть этого животного — рога. Это был в высшей степени символичный случай, демонстрирующий пропасть, которая разделяет два мира — мир таких вот гнусных охотников и мир тех людей, к которым принадлежу я и которые относятся к природе с величайшим уважением, осознавая, что необходимо поддерживать в окружающей среде установившееся в ней равновесие.

Как бы там ни было, я готов пойти на риск того, что тигр придет отомстить за своего убитого собрата медведя и нападет на меня. Ведь я смогу выставить в свою защиту тот довод, что искупил вину, спасши жизнь нескольким полярным медведям. Удовольствие пообщаться с Великим Ваном стоит, с моей точки зрения, того, чтобы рискнуть встретиться с ним нос к носу. Я мечтаю о такой встрече, которой другие опасаются и которая от этого становится для меня еще более привлекательной.

После десяти дней непрерывного движения вперед и пребывания на холоде мои собаки, расходуя очень много энергии, поубавили в весе. Эти тридцать часов отдыха будут как нельзя кстати! Я стану кормить их каждые шесть часов и тем самым помогу восстановить силы, тем более что еда, изготавливаемая компанией «Роял Канин», исключительно питательна и специально приготовлена с учетом физической нагрузки, которой подвергаются мои собаки. Прежде чем оставить собак лежать на сене и наслаждаться восстанавливающим силы сном, я очень долго массирую и умащиваю кремом те места их тела, которые в этом нуждаются. Я пользуюсь этой процедурой (кстати, очень ценимой собаками) для того, чтобы поговорить с ними и рассказать обо всем, что приходит мне в голову. Я задаю им вопросы, и они отвечают с помощью глаз, тонко чувствуя интонации моего голоса, которые я стараюсь делать подбадривающими и успокаивающими. Я словно бы ласкаю их голосом. Самые ласковые из собак кладут голову мне на предплечье или на бедро, а когда я поднимаюсь, чтобы перейти к следующей собаке, издают звуки, выражающие недовольство.

— Ну что, Казан? Как у тебя дела сегодня? Ты рад тому, что завтра сможешь отдыхать весь день? Представь, как хорошо будет лежать здесь, на этом сене, на открытой площадке, когда начнет всходить солнце… Хочешь, я и тебя немного помассирую? Покажи-ка мне лапу, на которую ты вчера немного хромал…

И так далее, и тому подобное… Эта психологическая близость сразу же обрывается, если приближается кто-нибудь посторонний. Я очень стеснительный во всем, что касается моих отношений с собаками. Мне не нравится, когда мешают разговаривать с ними «по душам». Наши разговоры касаются только меня и их — и никого больше.

Этой ночью я сплю в удобной кровати и в теплом помещении. Перед сном я долго и с наслаждением принимаю душ, и чувствовать на себе ласковые струи теплой воды мне так же приятно, как ласкать своих собак.

Кстати, я лег спать с приоткрытой форточкой — на тот случай, если тигр придет порычать где-нибудь неподалеку… Однако снаружи не доносится никаких звуков!

* * *

Эта мастерская — одна из тех, каких полно в Сибири и на Дальнем Востоке. Она не похожа на обычную мастерскую, но там с помощью нескольких незамысловатых инструментов ремонтируют что угодно — в отличие от наших станций обслуживания автомобилей, где ничего не ремонтируют, а предпочитают заменить дверцу, когда вполне достаточно заменить лишь винтик на дверной ручке!