Дикая одиссея. 6 000 км по Сибири, Китаю и Монголии с моими собаками

Собаки приобретают все больше и больше уверенности в беге по льду. Они уже привыкли к такой поверхности, которую буквально ненавидели в начале этого путешествия. Поначалу скованные, неуклюжие, тормозившие «всеми четырьмя», как только они начинали скользить, сейчас они движутся по льду более ловко и без особого напряжения. Они уже научились скользить и быстренько вскакивают после того, как падают, — как хорошие игроки в регби. Чтобы помочь менее проворным из них (в том числе Камику, Казану и Дарку), я отсоединяю хвостовые постромки, в результате чего у них появляется больше свободы движений и, следовательно, больше возможности маневрировать и оперативно исправлять допускаемые ошибки. Да, немного больше, чем у других собак.

В начале экспедиции собаки относились ко льду очень настороженно. При малейшей возможности они старались покинуть ледяную поверхность реки и выбраться на берег, иногда при этом, бывало, открыто мне не подчинялись. Теперь же они знают, что движение по льду — это самый лучший вариант, если они хотят удовлетворить свою страсть к бегу, поэтому относятся к нему почти спокойно.

Бюрка снова ведет себя удивительно: чтобы удержать собак, бегущих позади нее, от соблазна выбраться на ставший доступным берег, она умышленно старается удалиться от него, если мы вдруг оказываемся рядом. Мивук прекрасно проявляет себя по другому параметру. Он, можно сказать, чемпион в части движения по определенной траектории. Ему следовало бы быть гонщиком «Формулы-1», а не ездовой собакой! Кривые линии, которые он описывает при беге, направления, которые он выбирает, повороты, которые делает на простирающейся перед ним местности, близки к совершенству, причем в такой степени, что складывается впечатление, будто он получает настоящее наслаждение оттого, что движется по таким траекториям, движется с величайшим искусством! Данное качество у собак — весьма редкое. У меня были три очень хорошие головные собаки, которые им, увы, не обладали. Если Мивук научится правильно понимать команды, указывающие направление, и найдет в себе мужество принимать самостоятельные решения, его, я думаю, ждет большое будущее. Он и Бюрка станут выдающейся парой головных собак.

* * *

Река Орхон питается многочисленными ручьями и родниками, которые струятся по сжимающим ее с двух сторон крутым склонам, причем их вода течет непрерывно и превращается на реке в лед, толщина которого в течение зимы возрастает. Именно она, эта дымящаяся вода, покрывающая большие пространства льда, заставила Алена и Фабьена остановиться. Они даже и представить не могли, что под тонким слоем воды может находиться очень прочный лед. Однако такие участки — абсолютно надежные. Лед на них становится все прочнее и толще оттого, что текущая вода частично замерзает и укрепляет находящийся под ней лед. Это, кстати, как раз тот способ, с помощью которого народы Севера укрепляют ледяные мосты в начале зимы. Как только лед на реке становится настолько прочным, что выдерживает вес одного человека (его толщина при этом составляет не менее восьми сантиметров), они с помощью двух валиков из снега создают ловушку для воды, которую льют на лед в пределах вот такого коридора. По мере того как вода замерзает, они добавляют новую. Увеличение толщины льда составляет за час где-то от двух до пяти сантиметров.

За несколько дней ледяная дорога может достичь толщины одного метра и будет абсолютно надежно выдерживать вес десятитонного грузовика.

Ничего не зная о принципе образования этого льда, Фабьен и Ален проложили очень плохую тропу, выбирая покрытые снегом участки: вода, защищенная изолирующим «покрывалом» из снега, не замерзает, а потому таких участков как раз и нужно избегать. Фабьен и Ален застревали в глубокой массе снежной каши, шарахаясь от покрытого водой льда, как от какой-то заразы, хотя им, наоборот, следовало двигаться именно здесь!

Я внутренне негодую, когда вижу, что проложенная ими тропа сворачивает со льда реки на берег, покрытый толстым слоем льда и довольно густой растительностью. Поэтому я меняю маршрут и еду практически по тем участкам, которых мои друзья всячески старались избегать. Единственное, чем я при этом рискую, — это замочить ноги.