Директор Арк

"Я думал, что тяжелее всего окажется признаваться во лжи, но это, похоже, была лишь вершина айсберга. Теперь понятно, почему Глинда с Айронвудом настолько неловко себя чувствовали в обществе друг друга на званом ужине Жака Шни..."

Он случайно разрушил старую дружбу, вбив между ними клин и поставив Глинду перед весьма непростым выбором. Она совершила ошибку, решив остаться с ним.

— Прости, — повторил Жон, хотя это и было абсолютно бессмысленно.

Но что еще он мог сделать? Встать на колени? Позвонить Айронвуду и попытаться восстановить их дружбу? Даже если Жон каким-то чудом добьется успеха в подобном начинании, то Айронвуд всё равно всегда будет помнить о том, как Глинда предпочла ему — ее старому другу — парня, которого она знала меньше года, причем знала, как выяснилось, довольно плохо. Былое доверие вернуть уже никогда не получится.

Жон закрыл лицо ладонью.

— Я всё испортил, — пробормотал он.

— В этом дерьме виноваты мы оба, — ответила Глинда, к его удивлению, употребив довольно грубое и совсем не характерное для нее выражение. — Я так и не сумела принять разницу в возрасте, ты вечно всё от меня скрывал, и мы оба слишком долго не решались начать этот разговор.

Жон снова вздрогнул.

Судя по его ощущениям, они действительно чересчур долго тянули с выяснением отношений и, вероятно, упустили шанс всё исправить. Вот эти самые смутные ощущения Глинда и умудрилась изложить в одном-единственном предложении.

— Не думаю, что нас сейчас стоит считать парой...

— Глинда, я-...

— Позволь мне закончить, — попросила она, прижав палец к губам Жона.

Он видел в ее глазах слезы, и от этого зрелища нестерпимо болело сердце.

— Я всё еще люблю тебя, — продолжила Глинда, — считаю особенным для меня человеком и хочу, чтобы ты был счастлив. Если с тобой что-нибудь случится, то я вряд ли это переживу.

Она взяла его за руку.

— Но в моей любви уже не осталось страсти. Она теперь ближе к тому, что испытывают по отношению к хорошему другу.

Жон с некоторым трудом заставил себя сделать вдох. Ноги его не держали, и если бы он не сидел, то наверняка бы упал. Да и в груди ощущались лишь холод и пустота. Взгляд остановился на стакане, но отпускать теплую ладонь Глинды ради глотка воды ему совсем не хотелось.

— Разве ты сейчас чувствуешь не то же самое? — тихо спросила она. — С момента битвы за Бикон прошло немало времени. Мы говорили о свиданиях, но ни разу не попытались воплотить подобную идею в жизнь. Несмотря на все слова, никаких усилий по исправлению ситуации предпринято не было. Никем из нас. Но это не твоя вина, Жон, да и не моя. В глубине души мы всё для себя давным-давно решили, что окружающие поняли даже раньше нас.

— О чем ты говоришь?..

— Неужели ты не заметил, что мисс Сяо-Лонг в последнее время почти перестала с тобой флиртовать? — улыбнулась Глинда. — Глупая и несносная девчонка, но достаточно добрая и наблюдательная, чтобы всё понять и не пытаться сделать наше положение еще хуже.

Честно говоря, Жон ничего подобного не заметил. Но после ее слов...

— Или Нео, — добавила Глинда. — Ничуть не менее наблюдательная, но куда более жестокая и безжалостная, чтобы попробовать воспользоваться подвернувшейся возможностью. Или ты считаешь, что она просто так поцеловала тебя в Атласе на виду у всех?

— Глинда... Я... — пробормотал Жон.

— Не нужно извиняться, — покачала она головой. — Думаю, мы оба подсознательно понимали, к чему всё шло, и ты имел полное право искать комфорт там, где его могли тебе предложить.

Так все знали? Питер с Бартом... Они, как и сказала Глинда, испытывали в их присутствии некоторую неловкость. Даже Айронвуд в последнее время не пытался давить на Жона, да и Озпин перестал подшучивать на эту тему с момента своего возвращения в Бикон в теле Оскара. Нео же старалась проводить рядом с Жоном как можно больше времени, тем самым заявляя на него свои права.

"Я полагал, что у нас просто имелись проблемы и посерьезнее моих отношений с Глиндой. Но если подумать... они как-то чересчур осторожно обходили стороной данную тему — словно боялись сказать или сделать нечто такое, что могло нас задеть".

И тогда получалось, что самым тупым и невнимательным тут оказался именно Жон. Ну, или просто ребенком. Да, избалованным ребенком, под прихоти которого взрослым людям приходилось подстраиваться месяцами, хотя он мог давным-давно начать этот разговор и не мучить ни себя, ни Глинду, ни всех остальных.

"Мама говорила о нашем с Глиндой расставании как о свершившемся факте".

Наверное, Жон бы рассмеялся, если бы по-прежнему не ощущал в груди боль и пустоту.

"Она знала... Материнская интуиция? Или личный опыт?"

Но как бы там ни было, Джунипер сразу же предложила ему позвонить ей, если исправить ситуацию все-таки не получится. Она еще вчера поняла, чем в итоге закончится его разговор с Глиндой.

Жон даже не нашел в себе сил, чтобы разозлиться. Возможно, это было и к лучшему. В конце концов, лишние эмоции в данном случае действительно оказались лишними, и вопрос с их отношениями следовало решать наедине, а вовсе не криками друг на друга в присутствии множества свидетелей.