Дюбуа

Немало трудностей встречал Дюбуа в своей работе в Атланте и в- последующие годы. Некоторые исследователи жизни и деятельности Дюбуа склонны видеть причину этих трудностей в каких-то личных качествах Дюбуа, в особенностях его характера. На наш взгляд, это явная переоценка чисто личных моментов за счет недооценки объективных факторов, связанных с многогранной деятельностью этого выдающегося ученого и общественного деятеля.

Что же касается характера Дюбуа, то на этот счет имеются важные свидетельства самого Дюбуа, содержащиеся в его автобиографических работах и мемуарах. Конечно, возникает вопрос, сколь объективен может быть автор мемуаров, когда он касается черт своего характера. Очевидно, объективность Дюбуа должна быть вне подозрения хотя бы потому, что очень редко публикуются мемуарные работы, авторы которых были бы столь самокритичны и к своей деятельности и к оценке своих личных качеств, как это имеет место в мемуарах Дюбуа.

Сам Дюбуа считал, что в становлении и развитии его характера исключительно важную роль сыграл тринадцатилетний период работы в Атлантском университете. «То были годы больших перемен в моем сознании, годы создания и разрушения идеалов, тяжкого груда и редких развлечений. Тут я нашел себя. Я утратил почти всю свою манерность, стал более человечен, приобрел самых близких и дорогих мне друзей».

Однако здесь же, в Атланте, ему пришлось столкнуться и с многочисленными разочарованиями, с косностью чиновников от науки, мешавших осуществлению его планов изучения истории и современного положения негров. В этот же период Дюбуа пришлось вести бои и с теми реакционными элементами, которые прекрасно понимали большое научное и политическое значение его исследований и преднамеренно препятствовали их осуществлению.

Неоднократно научная работа Дюбуа оказывалась на грани полного краха из-за тех многочисленных препятствий, которые постоянно возникали то из-за недостатка средств, то из-за прямого противодействия влиятельных сил. Но эти трудности не сломили Дюбуа. «Все это, — вспоминал он, — укрепило, сделало твердым мой характер. Надо мной проносились гигантские валы. Я познал жизнь во всех ее парадоксах и противоречиях, видел слезы одних и веселье других. Я окончательно возмужал. Одни идеалы были ниспровергнуты, другие поднялись до звезд; душа моя была покрыта шрамами, я стал чуть более мрачен, но по-прежнему хранил в себе бесценный дар не унывать, по-прежнему был полон решимости драться, упрямо драться за истину и добро».

Было бы упрощенчеством говорить о том, что главной чертой характера Дюбуа было стремление всегда и везде, причем в резкой форме, говорить всем в глаза правду. Для негра, даже выдающегося ученого, это был очень рискованный и, главное, редко дающий положительные результаты путь. Дюбуа не был из тех негров, которые могли сносить оскорбления со стороны власть имущих белых, проявлять к ним раболепие и подобострастие. Он не был «дядюшкой Томом» XX века, который мог поступиться человеческим достоинством, чтобы добиться уступки в каком-то частном вопросе.

И тем не менее горький опыт заставлял Дюбуа быть осмотрительным и сдержанным. Он писал о своей работе в Атлантском университете: «Я был человек как все, мог сильно чувствовать, иметь свои симпатии и антипатии и при случае высказывал их. Эти качества я не мог в себе полностью подавить, да и не старался это делать. В то же время я мог иногда терпеть и, как спустя много лет сказал мой друг Генри Хант, «молчать на всех своих семи языках». Когда же я говорил, то не для того, чтобы лгать».

Не только в период работы в Атланте, но и в последующие годы, на протяжении всей своей жизни, Дюбуа сохранил некоторую прирожденную замкнутость. Он не мог быстро сходиться с незнакомыми людьми и тем более быть с каждым запанибрата, сохранилась у него и резкая, критическая манера разговора.

В январе 1959 года Дюбуа и его жена Ширли Грэхем, американская писательница и общественный деятель, встретились в Москве с группой советских ученых, специализирующихся по истории США и Латинской Америки. Беседа продолжалась несколько часов. Дюбуа и Грэхем рассказали о негритянском движении в США на современном этапе, в частности большее внимание было уделено вопросу о борьбе за отмену сегрегации в школах. В ходе беседы дискутировались многие вопросы: роль эксплуатации негров в процессе первоначального накопления капитала в США, роль и место негритянской национальной буржуазии в негритянском движении, негры и проблема американской нации, американская историография и негритянская проблема, негры в истории стран Латинской Америки, оценка «Журнала негритянской истории» и ряд других вопросов.

Дюбуа очень обстоятельно, на высоком научном уровне, продемонстрировав блестящее знание материала и поразительную для его возраста память, отвечал на многочисленные вопросы участников встречи. Шла непринужденная, товарищеская беседа в теплой обстановке, созданию которой в немалой степени способствовали остроумные ответы Дюбуа на вопросы участников беседы.