Читаем Дневник. Том 1 полностью

Хозяйка Жермини госпожа де Варандейль со всей ее биографией спи

сана с тетки Гонкуров госпожи де Курмон. Другая тетка Гонкуров,

которая превратилась в Риме из свободомыслящей женщины в фанатич

ную католичку и умерла в состоянии религиозного экстаза, послужила

прототипом для героини романа «Госпожа Жервезе».

Гонкуровские герои нервны, впечатлительны, легко ранимы. У неко

торых из них эти черты соединяются с большим творческим дарованием

(писатель Шарль Демайи, художник Наз де Кориолис) — по идее Гон

куров, истинный талант немыслим без «невроза». Но достаточно уже и

острой восприимчивости к воздействиям окружающего мира, чтобы че

ловек, во всех прочих отношениях заурядный, стал намного выше своей

среды. Таковы, например, скромная, неприметная сестра Филомена и

невежественная, ограниченная служанка Жермини. Почти во всех рома

нах герой, обладающий утонченной душевной организацией, обрекается

авторами на духовное оскудение и гибель: он не в состоянии противо

стоять грубости и низменности своего окружения. Шарль Демайи, затрав

ленный нечистоплотной журналистской братией, кончает свою жизнь

в доме для умалишенных. Кориолис, засосанный мещанским болотом,

в которое он попадает после женитьбы на натурщице Манетте Саломон,

деградирует и становится ничтожным живописцем-ремесленником, рабо

тающим на рынок. В трагической судьбе обоих этих героев пагубную

роль играют любимые ими женщины: обе они оказываются мелкими,

корыстными душонками. Гонкуры всегда считали, что любовь, брак,

семья, всякие житейские отношения несовместимы с творческой дея

тельностью, требующей полной самоотдачи. Писатель, художник должны,

по их мнению, быть свободны от всяких связей, которые подчиняли бы

их жизнь любым другим интересам, кроме «чистого» искусства.

Показав, как развращает буржуазное общество людей, работающих

пером и кистью, обнажив существующий между этим обществом и твор-

14

цами большого искусства трагический разлад, Гонкуры подняли значи

тельную социальную тему. Общественный смысл имеет также трагедия

Жермини Ласерте, простой крестьянской девушки, которую унизила и

затоптала, надругавшись над ее чувствами, среда городских подонков,

развращенная буржуазными пороками — эгоизмом, корыстью, бесчело

вечностью. В гибели госпожи Жервезе повинны мрачные силы католи

цизма, мобилизующие все средства для постепенного разрушения разума

человека, подавления его воли. Романы Гонкуров наполнены гуманисти

ческой скорбью о судьбе благородных душ в современном им обществе.

Лучшим из совместно созданных Гонкурами романов является «Жер-

мини Ласерте», произведение, которому суждено было сыграть значи

тельную роль в развитии французской литературы. В нем впервые с

реалистической точностью и беспощадностью, без свойственной поздне-

романтической литературе сентиментальности, были описаны «общест

венные низы»; ужасное разрушение личности в обстановке, калечащей

все естественные человеческие чувства, показано во всей его обусловлен

ности и неотвратимости. Обнажив изнанку социальной действительности,

Гонкуры воспроизвели на страницах своего романа то, что они называли

«жестокой, кровоточащей реальностью». Обличительное значение романа

несомненно.

Предисловие к роману звучало как литературный манифест. В нем

Гонкуры называли свою книгу «печальной и мучительной», непохожей

на любимые читателями «книги утешительные и болеутоляющие, при

ключения с благополучным концом, вымыслы, способствующие хоро

шему пищеварению и душевному равновесию». В предисловии деклари

руется «необходимость расширить область романа, ввести в него низшие

классы». Изображением горестей и страданий людей из народа Гонкуры

хотят «нарушить покой тех парижан, что оказались баловнями судьбы»;

они не пошли в своих декларациях дальше призывов к сочувствию

угнетенным, но само обращение братьев к этой теме было фактом не

сомненно прогрессивным. В предисловии высказывалась знаменательная

для эпохи мысль, что «современный роман решает те же задачи и берет

на себя те же обязательства, что и наука». Свой роман Гонкуры назы

вают «клиническим анализом любви».

Художественные особенности романа «Жермини Ласерте» («жесто

кая реальность») и идеи предисловия к нему («научность») были в даль

нейшем развиты «натуралистической школой», во главе которой стал

с 70-х годов Эмиль Золя. Еще в 1865 году Золя, тогда начинающий

литератор, написал восторженную статью о романе Гонкуров. В более

поздние годы, когда Золя вырабатывал развернутую теорию «научного»,

даже «экспериментального» романа и вел шумную кампанию в защиту

«натуралистической» эстетики, Эдмон Гонкур отметил в «Дневнике», что

«Жермини Ласерте» — это «образцовое произведение натурализма».

15

«Я дал полную формулу натурализма в «Жермини Ласерте», — писал

он в другом месте, — и книги, появившиеся впоследствии, созданы в точ

ном соответствии с тем методом, который был преподан этой книгой».

Стремление сблизить литературу с наукой, утверждение общности

их задач было следствием огромных успехов естественных наук в те

годы, когда писали Гонкуры. Эстетика «научного» романа проникнута

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского флота
Адмирал Советского флота

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.После окончания войны судьба Н.Г. Кузнецова складывалась непросто – резкий и принципиальный характер адмирала приводил к конфликтам с высшим руководством страны. В 1947 г. он даже был снят с должности и понижен в звании, но затем восстановлен приказом И.В. Сталина. Однако уже во времена правления Н. Хрущева несгибаемый адмирал был уволен в отставку с унизительной формулировкой «без права работать во флоте».В своей книге Н.Г. Кузнецов показывает события Великой Отечественной войны от первого ее дня до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих деятелей тайных обществ
100 великих деятелей тайных обществ

Существует мнение, что тайные общества правят миром, а история мира – это история противостояния тайных союзов и обществ. Все они существовали веками. Уже сам факт тайной их деятельности сообщал этим организациям ореол сверхъестественного и загадочного.В книге историка Бориса Соколова рассказывается о выдающихся деятелях тайных союзов и обществ мира, начиная от легендарного основателя ордена розенкрейцеров Христиана Розенкрейца и заканчивая масонами различных лож. Читателя ждет немало неожиданного, поскольку порой членами тайных обществ оказываются известные люди, принадлежность которых к той или иной организации трудно было бы представить: граф Сен-Жермен, Джеймс Андерсон, Иван Елагин, король Пруссии Фридрих Великий, Николай Новиков, русские полководцы Александр Суворов и Михаил Кутузов, Кондратий Рылеев, Джордж Вашингтон, Теодор Рузвельт, Гарри Трумэн и многие другие.

Борис Вадимович Соколов

Биографии и Мемуары
Чикатило. Явление зверя
Чикатило. Явление зверя

В середине 1980-х годов в Новочеркасске и его окрестностях происходит череда жутких убийств. Местная милиция бессильна. Они ищут опасного преступника, рецидивиста, но никто не хочет даже думать, что убийцей может быть самый обычный человек, их сосед. Удивительная способность к мимикрии делала Чикатило неотличимым от миллионов советских граждан. Он жил в обществе и удовлетворял свои изуверские сексуальные фантазии, уничтожая самое дорогое, что есть у этого общества, детей.Эта книга — история двойной жизни самого известного маньяка Советского Союза Андрея Чикатило и расследование его преступлений, которые легли в основу эксклюзивного сериала «Чикатило» в мультимедийном сервисе Okko.

Алексей Андреевич Гравицкий , Сергей Юрьевич Волков

Триллер / Биографии и Мемуары / Истории из жизни / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное