Дневник. Том 1

сти и убогому ремесленничеству, то здесь она оказывается в противо-

2 Э. и Ж. де Гонкур, т. 1

17

речии с обыкновенной человечностью: в финальной сцене романа акт

риса Фостен, стоя у смертного ложа своего возлюбленного, имитирует

его «сардоническую агонию». Прославление искусства приобретает те

перь у Гонкура черты эстетского имморализма, характерного для дека

дентства конца XIX века.

В «Шери» героиня — девушка из аристократической среды, внуч

ка маршала. В романе почти нет действия, весь он заполнен детальным

описанием малозначительных чувств и переживаний весьма заурядной

девицы. Роман оказался худосочным, бессодержательным и свидетельст

вовал о том, что художественные принципы Гонкура, в их крайнем

выражении, заводят его в творческий тупик. После «Шери» Гонкур

как романист замолк.

Остальные годы своей жизни он снова посвящает историографии,

искусствоведению, коллекционированию предметов искусства, общению

с молодыми писателями и художниками, которых он принимает «на Чер

даке», в своем загородном доме. В этот период он много занимается

вопросами театра в связи с постановкой своих и брата пьес. Гонкуры

несколько раз пытали свои силы в драматургии, но всегда неудачно.

В 1865 году шумно провалилась поставленная на сцене Французского

театра их пьеса «Анриетта Марешаль». Провал был вызван не столько

качеством самой пьесы (впрочем, довольно банальной адюльтерной

драмы), сколько дружбой Гонкуров с родственницей Наполеона III прин

цессой Матильдой: пьеса послужила поводом для антибонапартистской

демонстрации, хотя сами Гонкуры вовсе не сочувствовали режиму Вто

рой империи. Теперь «Анриетта Марешаль» возобновляется на сцене

ставшего впоследствии знаменитым «Свободного театра» Антуана, кото

рый хотел обновить театральное искусство и связал свою судьбу с писа

телями «натуралистической школы». В этом театре шли инсценировки

почти всех гонкуровских романов, сделанные самим Эдмоном или дру

гими литераторами под его наблюдением.

В эти годы Эдмон усердно занимается изданием своих и брата не

опубликованных рукописей. Еще в 1863 году Гонкуры напечатали из

бранные места из «Дневника» под характерным названием «Мысли

и ощущения». Но читательской публике и окружению Гонкуров о суще

ствовании «Дневника» ничего доподлинно известно не было, хотя в лите

ратурных кругах ходили слухи, будто Гонкур в обществе «записывает

что-то под столом». В 1883 году Эдмон Гонкур впервые раскрыл тайну

Альфонсу Доде и его жене, с которыми поддерживал в эти годы друже

ские отношения. По их настоянию он напечатал несколько отрывков в

газете «Фигаро». С 1887 года он приступает к изданию самого «Днев

ника» и до своей смерти, последовавшей в 1896 году, выпускает один за

другим девять томов.

18

2

Своим завещанием Эдмон учредил «Гонкуровскую академию» и оста

вил ей все свои средства для ежегодной литературной премии, которая

должна была присуждаться талантливому молодому романисту. Гонку

ровская академия существует и по сей день, ее премия является одной

из самых авторитетных во Франции. Многие ее лауреаты приобрели

широкую известность; среди них в разное время были такие непохожие

друг на друга писатели, как Анри Барбюс, Жорж Дюамель, Марсель

Пруст, Эльза Триоле, Морис Дрюон.

Эдмон Гонкур возложил на учрежденную им Академию еще одну

задачу: по прошествии двадцати лет со дня его смерти опубликовать

полный текст «Дневника». Девять томов, выпущенные в свет самим

Э. Гонкуром, были, по его словам, «лишь частью, не более чем полови

ной, и притом наименее интересной частью», всего материала, содержав

шегося в одиннадцати объемистых рукописных тетрадях, из которых

пять первых исписаны бисерным почерком Жюля.

Дело в том, что уже в ходе выпуска «Дневника» Эдмон Гонкур

убедился в полной невозможности печатать рукопись без отбора мате

риала. Смущали Гонкура отнюдь не сомнения в содержательности или

художественной ценности беглых записей. В самой случайности зари

совок увиденного, услышанного, воспринятого «на лету» он видел исто

рическое и вместе с тем эстетическое значение «Дневника». Именно то,

что «Дневник» был «стенограммой жизни», превращало его, по убеж

дению Гонкура, в историю, весьма интересную для последующих поко

лений. Ведение, казалось бы, сугубо личного дневника всегда осознава

лось обоими братьями как своего рода общественная миссия, требую

щая подвижнического упорства. Эдмон Гонкур и в старости, несмотря

на недуги, не позволял себе надолго забрасывать «Дневник», уподобляя

себя путешественникам, исследователям, которые и среди льдов и

в тропических джунглях продолжают вести запись своих наблюдений.

Он верил, что в будущем оценят «исключительную правдивость и жи

вость картин», содержащихся в «Дневнике». Работая над подготовкой

«Дневника» к печати, Гонкур менял целые фразы, кое-что дописывал,

кое-что смягчал (в частности, политические суждения), но при этом

старался никак не нарушить у читателя впечатления, что все записи сде

ланы «по горячим следам» событий.

Трудным обстоятельством оказалось то, что гонкуровская «правда»

о современниках, о многих известных всей Франции людях, иногда при