Дни прощаний

Мы берем коктейли с собой в Сентенниал-парк и пьем их, сидя на заднем откидном борту пикапа Джесмин, слушая Диэрли через открытые окна, разговаривая и смеясь. Мы заворачиваемся в одеяло Джесмин для наблюдения за звездами, спасаясь от холода затухающих осенних сумерек – фиолетовых, как заживающий синяк, – и смотрим, как последние листья на деревьях один за другим по спирали падают на землю.

Глава 47

Я стою в очереди в супермаркете, чтобы купить колу, когда вспоминаю, как однажды мы – Соусная Команда – говорили о том, насколько смешно было бы поздравлять людей не с тем, что у них будет ребенок, а с тем, что у них был секс. Родила ребенка? Неплохо! Ты занимался сексом! Поздравляю с уймой классного секса! Люди в церкви и на работе будут говорить это вам.

И я начинаю смеяться прямо в очереди так же, как смеялся тогда.

Так же, как смеялся много раз.

В некоторые дни – хорошие дни – мои друзья меня так навещают.

Глава 48

Когда Джорджия открывает дверь, голос ее словно лучится солнцем.

– Привет! – Я слышу, как сестра с кем-то говорит. – Карвер! – зовет она.

Сейчас довольно поздно и должен был выпасть снег, так что я никого не жду, но все же откладываю книгу и иду к двери.

– Ну что, долгие у вас рождественские каникулы в университете Теннесси? – спрашивает Джесмин Джорджию, пока я выруливаю из-за угла.

– Я свободна до первой недели января, – отвечает Джорджия.

Лицо Джесмин светлеет, когда она замечает меня.

– Привет!

– Привет! Ты что тут делаешь?

– Сюприз. Надевай ботинки и пальто. Мы идем в парк Перси Уорнер.

– А?

Она меня подгоняет жестом.

– Не задавай вопросов. Поторопись.

Я подчиняюсь.

Джорджия хочет непременно обнять Джесмин перед уходом.

– Развлекайтесь, дети. Не делайте ничего такого, чего не делала бы я.

– Хорошо, – обещаю я. – Постараемся не просыпаться до одиннадцати утра или не принимать душ, пока мы в Перси Уорнер.

– Ох, ладно, – говорит Джорджия. – Ну что, Карвер, продемонстрируем класс? Прямо перед Джесмин? Да? – Она засовывает мизинец себе в рот. – Мне придется применять силу?

– Блин, не надо! – Я пытаюсь проскользнуть в дверь, чтобы спуститься по ступенькам, но Джесмин, хихикая, сжимает меня в медвежьих объятиях, пришпиливая мои руки к бокам, пока я пытаюсь закрыть уши. Хотя, если честно, мне так приятно это ее объятие, что я особо и не пытаюсь высвободиться.

Джорджия делает рывок вперед и попадает обслюнявленным мизинцем точно в мое левое ухо, хотя я бешено кричу и трясу головой. А потом в правое ухо.

– С тебя хватит?

– Да, мерзкая ты дуреха.

И еще раз в левое ухо.

– Хорошо. Теперь полный порядок.

Джесмин меня отпускает. Я вытираю уши рукавом.

– Противная Джорджия.

Джесмин с Джорджией хлопают друг друга по поднятым вверх ладоням, и мы с Джесмин уходим.

Воздух блестит, как жидкое серебро, а жесткий ветер приносит чистый острый аромат далекого снега и горящего дерева. Мое дыхание вырывается облачками пара в оранжевом свете уличных фонарей.

– Ты собираешь мне рассказать, для чего этот таинственный поход?

Выражение лица Джесмин слишком загадочно, на нем ни малейшей подсказки.

– Увидишь.

– Жалко, что тебя не будет все каникулы.

– Мне тоже, но поездка к бабушке – это здорово. У нас будет достаточно времени для встреч, когда я вернусь.

Мы приходим в парк, и Джесмин ведет меня подальше от фонарей на темную поляну. Сухая трава хрустит под нашими ногами. Мы останавливаемся в центре.

– Вот и сюрприз. – Джесмин смотрит ввысь.

Я делаю то же самое. В небе быстро плывут низкие облака, окрашенные в нежный оранжево-серебристо-розовый цвет, предвещающий снег. Вдалеке облака черные. То тут то там в небольших просветах на небе сияют звезды и снова исчезают в облаках.

– Что? – спрашиваю я.

– Это цвет твоего голоса, – шепчет Джесмин. – Зимние ночные облака.

– Ты говорила…

– Я шутила. Я тебя слышу в таком цвете. Проще показать, чем пытаться описать его.

Мы пристально наблюдаем за движением огромных облаков. Ветер тихо гудит в голых ветвях деревьев, окружающих нас. Я бросаю взгляд на Джесмин. У нее в глазах удивление, как при проведении священного обряда. Она перехватывает мой взгляд, заметив, что я смотрю на нее. Тогда я снова смотрю в небо.

Потом я ощущаю, как что-то легко касается моей руки, опускаю взгляд и вижу – мизинец Джесмин зацепил мой. Глаза ее устремлены в небо, но на лице блуждает легкая улыбка. Она медленно перебирает пальцами по моей руке, словно играя на пианино, словно создавая синюю музыку – правильную синюю музыку, – пока наши пальцы тесно не переплетаются.

Мое сердце бьется быстро и так же легко, как летят облака, уносимые ветром. На мгновение я обретаю дар Джесмин, и мое тело поет новый гимн в цветах и оттенках, даже названий которых я не знаю.

Мы долго держимся за руки и смотрим в краснеющее небо, как будто зачитываем страницу, позволяя миру шептать нам в уши.

Глава 49