Добро не оставляйте на потом

Антика посмотрел себе под ноги. Палуба, выкрашенная в белый цвет, теперь была покрыта черным мазутом, хлещущим из трюма. От запаха горелого, напоминавшего резкий запах в кузнице, когда подковывают лошадей, у него закружилась голова. Огонь охватил бы корабль, если бы тот стремительно не погружался в воду. Антика подумал, что происходящее с «Арандорой» похоже и на судьбу «Титаника», и на разрушение Храма в Страстную пятницу.

Крики вокруг становились все глуше.

Антика остался на нижней палубе один. Палубные доски под ним сотрясались, красные указатели на бортах исчезали под слоем черной жижи.

В стороне кренилась на волнах последняя спасательная шлюпка. Она была так забита людьми, что лишь немногие смогли высвободить руки, чтобы отгрести от тонущего корабля. Маленькие плоты выписывали зигзаги, когда волны уносили их прочь. Те, кому не нашлось места ни в шлюпке, ни на плоту, отчаянно цеплялись за дрейфующие вокруг деревянные обломки. Антика успел заметить кусок поручней, крышку стола и спинку плетеного стула – все эти предметы хранили следы человеческой жизни и теперь давали надежду ее сохранить. Выжившие, с их обращенными к свету лицами, напоминали поле тянущихся к солнцу подсолнухов.

Морская вода дошла Антике до колен.

Он сел на палубу, упершись руками. От грохота вокруг сердце колотилось. Ледяная вода уже начала подступать к шее.

«Арандора Стар» уходила на дно Атлантики, и Арканджело Антика не стал задерживать дыхание или звать на помощь. Он опустил руки и позволил океану забрать его жизнь.

* * *

Мак-Викарс и остальные члены экипажа стояли на мостике позади капитана Моултона. Дон Фракасси вылез из люка и подошел к ним. Полы его черной сутаны волочились по палубе, пропитанные мазутом. Внизу он благословлял тех, кто прыгал в воду. Для многих итальянцев последними словами, услышанными перед смертью, стала молитва на родном языке. Священник нашел в себе силы улыбнуться Мак-Викарсу, а тот сжал руку в кулак в знак благодарности. «Coraggio»[155], – тихо произнес Фракасси и встал рядом с командой. Моултон приблизился к ограждению и посмотрел за борт.

– Прыгай! – крикнул он парнишке, который в страхе вцепился в ограждение, слезы заливали его лицо. – Не бойся, сынок! Все получится! Прыгай!

Паренек разжал пальцы и прыгнул в воду. Моултон вернулся на капитанское место.

Когда «Арандора Стар» погружалась в океан, Джон Мак-Викарс стоял во весь рост. В последние минуты своей жизни он смотрел не на море, а вверх, на небо. Он думал о Доменике Кабрелли, итальянке, которую ему посчастливилось полюбить и которая стала его женой. Улыбка коснулась его губ, когда он представил ее – хрупкую женщину с волей полководца и сердцем, способным исцелять. Ему не встречалось на свете человека лучше ее. Ему вдруг почудилось, что ее любовь может его спасти. Он поднял лицо к небу – море перестало быть его миром, он достаточно на него насмотрелся. Охватил взглядом утренний небосвод и набежавшие облака, такие низкие, что можно было потрогать их рукой. Он помолился как мог. В нем поселилась уверенность, что, вернувшись к Богу, он обязательно увидит свою жену вновь. Мак-Викарс сунул руку за пазуху, вытащил медальон, который надела на него Доменика, и успел поцеловать его.

* * *

От оглушительного раската грома в окнах гостевого домика задребезжали стекла, и Доменика проснулась. Входная дверь распахнулась и с грохотом ударилась о стену. По земле начал хлестать сильный дождь, яркие молнии прорезали черные тучи. Доменика вскочила с кровати и, спотыкаясь, бросилась к двери. Порыв штормового ветра отбросил ее обратно и свалил с ног. Она поднялась, с трудом закрыла дверь и заперла ее на засов.

Но ведь она запирала ее накануне вечером, закрывала все окна. Значит, что-то случилось. Ей казалось, что дом вот-вот рухнет и вообще наступит конец света. Доменика была не из пугливых, но сейчас ее охватил ужас, она не могла пошевелиться. Ей ничего не оставалось, как дождаться, пока буря чуть стихнет, и бежать в монастырь, где она точно будет в безопасности.

* * *

Пикколо уцепился за деревянную балясину с парадной лестницы «Арандоры Стар», брошенную в воду отчаявшимся охранником, у которого не осталось никаких спасательных средств. Пикколо был хорошим пловцом, к тому же в спасательном жилете, но он видел, как вокруг него крепкие мужчины выскальзывали из них и тонули.

Ему все же удалось продержаться на воде до того момента, когда на помощь выжившим пришел фрегат «Эттрик». На борту спасательного судна, идущего обратно в ливерпульский порт, он пытался найти отца. Совсем охрип, без конца выкрикивая его имя. Юноша нашел человека, который последним видел Матиуцци на нижней палубе, но больше о нем никто ничего не знал. Худшие опасения Пикколо сбылись, став незаживающей раной, – Амадео Матиуцци погиб.