Добро не оставляйте на потом

По его расчетам «Арандоре» оставалось всего несколько минут до того момента, как она пойдет ко дну. Очевидно, из находившихся на борту это понимал не только он – заключенные поспешно спрыгивали в воду, потеряв надежду на спасательные шлюпки. Несколько человек, не добравшись до верхних палуб, метались вокруг него, отчаянно ища способ покинуть корабль. В свои годы Антика ничем не мог им помочь. Решение о прыжке должен принимать не старик, а те, кому есть ради чего жить.

Странно сдаваться, когда ты всю жизнь только и делал, что боролся. Ему не суждено больше увидеть свою семью. Не суждено вернуться в Шотландию. Не совершит он и последнюю поездку домой в Барди. Непривычно осознавать, что то, о чем ты так давно мечтал, никогда не сбудется. Но вскоре Антика почувствовал, что освободился от своих желаний и жизнь со всеми ее трудностями перестала его волновать. Он будто выбыл из гонки и лишь наблюдал финал ужасной трагедии, когда молодые мужчины, как акробаты, один за другим прыгали в воду. Мальчик-подросток прыгнул ласточкой, плавно, без брызг, разрезав водную поверхность. Из белой пены показалась его голова, словно это был трюк, выход на бис циркового артиста. Мальчик широко открыл рот и глотнул воздуха. Дыши, прошептал Антика.

Старик посмотрел на утреннее небо. Теперь, без колючей проволоки, он мог свободно любоваться бескрайним простором. Он не заметил ни одного облачка, но небо было странного цвета, с каким-то серым налетом. Оно ничуть не напоминало яркие полотна Беллини или Тьеполло, а скорее походило на мозаику из смальты, осколков стекла, черепков и камня, причем все вместе они обретали какую-то особую красоту. Антика даже подумал, что, возможно, это и есть врата чистилища. Он закрыл глаза и прочитал «Аве Мария». Медленно перекрестился. Мать говорила ему, что в трудные времена надо молиться Пресвятой Богородице и, как любая мать, она услышит твою мольбу. Похоже, она была права, ведь те, кто спасся, бросившись в океан, и те, кто нашел место в спасательных шлюпках, взывали к своим матерям, покидая корабль. Он шепотом попросил мать встретить его на небе, когда настанет его час.

– Давай, старик. – Охранник, лицо которого было вымазано машинным маслом, держал в руках грязный спасательный жилет и пытался надеть его на Антику. – Мы идем ко дну, – сказал он невозмутимо, будто такие величественные корабли тонули каждый день.

– Я в порядке. – Антика вывернулся из его рук. – А вот им ты нужен. – Он указал наверх, на второй ярус. Охранник оставил ему жилет и полез по трапу.

Пробегавший мимо итальянский парнишка остановился рядом с Антикой:

– Andiamo!

Антика улыбнулся и протянул ему спасательный жилет:

– Надень!

Парнишка натянул жилет.

– Давайте со мной, я вам помогу!

– Прыгай сам! – Антика показал на дыру в колючей проволоке. – За меня не беспокойся. Я следом.

Паренек прыгнул в воду.

Антика перегнулся через перила. Парнишка покачивался на волнах. У него получилось! И впереди его ждала целая жизнь.

Антика поискал глазами своих друзей. В воде было так много народу, что он не мог разобрать лиц. Все-таки не зря говорят, что обрести друзей – это сама большая удача. С этим Антике повезло, и даже в свой смертный час он чувствовал себя благословленным. Его не заковали в цепи и не избивали, он не умер от голода. Накануне вечером старик отведал с друзьями мясного пирога и выпил отличного виски. Ему даже посчастливилось завести нового друга, Саваттини, что редко бывает в его возрасте. А дон Фракасси отпустил ему все грехи, так что душа его была чиста, словно белое алтарное покрывало.

Разве Антика вправе жаловаться? Конечно, он был слегка озадачен тем, какой оборот внезапно приняла его жизнь. Но ему нечего бояться, ведь он знает, как она закончится. Ему оставалось только сдаться, и он не чувствовал боли. Для Антики, итальянского иммигранта, в Шотландии все сложилось на редкость удачно. На улицах Глазго кипела жизнь, и он был ее частью. Он знал имена детей, которых встречал на своем маршруте, и с радостью звонил в колокольчик, когда они подбегали за порцией джелато. Зарабатывал он достаточно, чтобы обеспечивать семью. Дети выросли работящими, а жена всегда была верной и любящей. Он действительно прожил хорошую жизнь. Благодарность теплом разлилась по телу.

– Эй, ты оглох, старик? Прыгай! – заорал охранник над головой у Антики.

Антика сделал вид, что и впрямь ничего не слышит. Сунул самодельный телескоп под мышку, словно зонтик в пасмурный день.

Он ухватился за леерную стойку и ждал, когда «Арандора Стар» начнет переворачиваться. О дне же том и часе никто не знает, гласило Священное Писание. Но Антика улыбался, потому что он знал день и час. И это можно было считать прощальным подарком.