Добролёт

Резанов. Советы, касаемые ваших встреч с японцами. Ненависть японцев к обосновавшимся там голландцам вызвана тем, что они ведут себя в Японии, как у себя дома. Японцы живут замкнуто, на берег европейцев не пускают. Держат на кораблях. Посему, надо предупредить ваших людей, матросов, промысловиков и всех, кого вы предполагаете взять с собой, чтобы они по обычаю и привычке не делали при молитве крестных поклонений, а сохранять веру в сердце своём. По возможности изъять у них образы, крестики, молитвенники и всё, что только изображает христианство.

Шелихов. Так что, прикажете под них пристраиваться? Нет, я на это не смогу пойтить! Меня свои же за борт выкинут!

Резанов.

Григорий Иванович! Я вас понимаю. Но для пользы дела придётся потерпеть, хотя бы во время переговоров. Справедливость, принадлежащая достоинствам вашим и усердию к пользе государственной, опытами доказанному, доставляет мне особенное удовольствие сказать вам, милостивому государю моему, сколь приятно мне разделить с вами и славу исполнения высочайше возложенного на вас первого переговорщика у двора японского. Приближаясь к берегам сей империи, сколь ни уверен я в дисциплине как вами, так и всеми вашими людьми строго наблюдаемой, но не менее того долг мой есть ещё с моей стороны повторить сколь нужно, чтоб по приходе в Японию они ещё более как на корабле, так и на берегу между россиянами всегда и без малейшего послабления существовали. Внушите всем, что сохраняемая с японцами вежливость послужит к чести каждого особенно; что без всякого, однако ж, унижения скромным и снисходительным обращением можно снискать ласку и любовь сего народа и в то же самое время произвесть в умах японцев приличное о достоинствах Российской империи впечатление; что, сколь ни странны кому покажутся обычаи их, удаляться всячески должно, чтоб не подать со стороны нашей насмешливою вида, и словом, благоразумием и осторожностью избегать всего, что только может подать повод к малейшему их неудовольствию.

Объявите вашим помощникам, чтоб на берегу они вели себя скромно, ни малейшего излишества, а тем паче буйства не производили, что осторожное поведение каждого вменится ему у всемилостивейшего нашего государя в заслугу. Объясните, что японские законы весьма строги, и хотя ни от кого ничего, кроме приятного, не ожидаю я, но буде бы против всякого чаяния кто-либо вышел из правил, здесь предписанных, то справедливость заслуженного наказания лишит вас всякой возможности облегчить участь преступившего, и таковой будет предан в жертву японского правосудия.

Шелихов. За себя могу поручиться, но как поведут мои товарищи, не берусь!

Резанов.

Григорий Иванович! В обрядах сей нации есть, чтоб у иностранных выведывать разным образом о правлении их, вере, военных ополчениях и прочем, то дабы разнообразные ответы не подали ни малейшего подозрения, к которому японцы склонны, прилагаю нам могущие от них быть главнейшие вопросы, ответы, которые должны быть у всех россиян единогласными. Предварите всех, чтоб всякие разговоры с японцами были каждым содержаны в памяти, и по окончании дня попросите их доставлять вам. В рассуждении нетерпимости японцами христианской веры известны вы, милостивый государь мой, какие нужны предосторожности, чтоб отнюдь не были производимы наружные знаки нашего богослужения. Не упустите из виду, чтоб знающие на корабле язык португальский или голландский никогда их не потребляли, и буде бы японские переводчики начинали на нём объяснения свои, то надо делать вид и показывать своё незнание.

Шелихов. Неведомы Твои пути, Господи! Постараемся для пользы государевой потерпеть и всё учесть.

Действие шестнадцатое