Добровольческая армия в «Ледяном» походе

Письмо Алексеева имеет большое значение, так как помогает уяснить его взгляды на общественно-политическую ситуацию в стране и свойственные ему методы организационной работы. Приступая к столь рискованному предприятию, как создание военной организации, Алексеев остается военным и государственным деятелем с принципами и понятиями, сформированными прежней государственностью, диктующими для него совершенно определенный образ действий. В этих действиях он ищет опору на институты, являющиеся в его понимании легитимными и стоящие на позициях защиты государственности: на правительство Донской области, Ставку, командование частей, общественные и военные союзы. К планированию будущего взаимодействия с ними Алексеев подходит самым тщательным образом, считая свою организацию частью широкого движения за спасение государства. В этом смысле его нельзя упрекнуть в авантюризме, к делу защиты государственности, как он ее понимает, Алексеев подходит с обстоятельностью истинно государственного деятеля. Однако слабость программы Алексеева состоит в том, что в начале ноября он еще не оценил принципиальных изменений, возникших в политической ситуации после прихода к власти большевиков. Самые ближайшие события покажут, что многие его ожидания, высказанные в письме Дитерихсу, были просто наивными.

Итак, генерал Алексеев не отправился ни в Ставрополь, ни в Камышин. Он приступил к формированию отрядов, опираясь сначала лишь на нескольких помощников и стараясь как можно меньше привлекать внимание к своей деятельности. При содействии Союза городов для размещения организации в Новочеркасске удалось получить помещение лазарета № 2 в доме № 39 по Барочной улице. Ведавший хозяйственной частью у Алексеева бывший член Государственной Думы Л.В. Половцов вспоминал: «Создали фикцию, что все собравшиеся офицеры и юнкера – слабосильная команда, выздоравливающие, требующие ухода, а потому для них и отвели общественные лазареты»[95]. Первыми добровольцами стали примерно сорок офицеров, прибывших в Новочеркасск в самом начале ноября. Из них 4 ноября во время посещения генералом Алексеевым лазарета на Барочной была образована первая воинская часть «Алексеевской организации» – Сводно-офицерская рота, командование которой принял участник петроградских событий штабс-капитан В.Д. Парфенов.

В Петроград в адрес некоего благотворительного общества была направлена условная телеграмма об отправке офицеров в Новочеркасск[96]

. Некоторые подробности этой переброски также имеются в воспоминаниях марковцев: «…В ноябре еще не был организован большевиками строгий контроль (на железных дорогах. – И.Г.). Из Петрограда смог пробраться в Новочеркасск маленькими группами весь старший курс Константиновского артиллерийского училища, несколько десятков (юнкеров

. – И.Г.) Михайловского и других военных училищ»[97]

. Такая переброска стала возможна, благодаря деятельности уже упоминавшейся организации В.М. Пуришкевича. Юнкера, получившие соответствующие документы, ехали под видом казаков, окончивших в Петрограде курсы пропаганды[98].

Конспиративную отправку офицеров из Москвы осуществлял «Союз бежавших из плена». В ноябре – декабре по документам «Союза…» под видом бывших военнопленных, раненых и больных на Дон выехало более 2,5 тыс. человек. Организатором этой рискованной операции была сестра милосердия М.А. Нестерович, также бывшая военнопленная, неоднократно сопровождавшая группы офицеров в Новочеркасск и возвращавшаяся в Москву с поручениями М.В. Алексеева[99].

Тем не менее далеко не все офицеры, ехавшие из Центра России на Юг, действительно имели целью пополнить антибольшевистские формирования. «Офицеров из Петрограда оказалось очень мало: зачислившиеся в “Алексеевскую организацию” немалые их сотни, получившие от нее нужные документы и деньги, однако, не оказались добровольцами. С сотней с лишним юнкеров Константиновского артиллерийского училища не оказалось ни одного их курсового офицера… Очень мало дала добровольцев и Москва, хотя зачислившихся в “Алексеевскую организацию” было много. За ноябрь и декабрь перебрались на Дон немногие десятки. “Организация” хорошо развивала свою работу: где-то регистрировали, где-то выдавали старое солдатское обмундирование, деньги…» Однако далеко не все в итоге оказались в Новочеркасске: «Многие уехавшие из Москвы, оказалось, уехали не на Дон, а в места более спокойные и менее голодные»[100].