Дочь короля-трубадура

Собственно, происхождение братьев Тюдоров было секретом Полишинеля. Отцом их был не безвестный уэльский дворянин, а вполне себе англичанин Эдмунд Бьюфорт, за которого вначале и собиралась выйти замуж вдовствующая королева Катрин де Валуа. Брак не разрешили, королеву отправили с глаз долой, и Оуэн Тюдор просто прикрыл ее грех. Братья же внаглую пользовались гербом Бьюфортов. Так что Джаспера обозвали ублюдком и сыном недостойной женщины. Да, еще и сумасшествие французского деда ему попомнили. Мол, ясно, откуда ноги растут у претензий на престол. А потом наступила очередь Генри, который держался далеко не так храбро, как дядюшка. С его происхождением все было еще веселее…

Дело в том, что не была запрошена диспенсация на брак Маргарет Бьюфорт и Эдмунда Тюдора. Единственной отмазкой могло быть незнание о родстве, но она точно не могла прокатить: Эдмунд пользовался гербом Бьюфортов, и ему никто слова поперек не сказал. А вот это была бомба. Даже странно, что неглупая Маргарет так протупила. Хотя она тогда была очень юной, а потом слишком быстро стала вдовой. Без папской же диспенсации брак был недействительным, плюс Генри оказывался плодом инцеста. Да, не зря его Ричард называл дважды ублюдком. Фактически, инцестом можно было назвать многие браки того времени, только вот разрешение папы снимало обвинение в грехе. Джордж пощады не знал.

Все-таки жаль, что в моей реальности всю эту грязь не выставили на всеобщее обозрение. От Кларенса и Стенли досталось. Типа от жадности женился на распутной падшей женщине. Да уж, инцест - это вам не трусы.

Генри от унижения разрыдался, а Джаспер попытался наброситься на Кларенса. Мне вспомнилась одна из версий гибели Эдварда Ланкастеркого, там тоже фигурировали скандал и Кларенс.

Эдвард, которому все это уже надоело, и который давно искал, на ком бы сорвать дурное настроение, приказал судить обоих. Вина Джаспера была очевидной - мятеж и государственная измена. Он и в казни Вудвилла-старшего с сыном отметился. Смертная казнь без вариантов. Генри обвинили в измене и бегстве от правосудия. Еще одна голова с плеч. Вот это да…

- Дикон, - Мадлен положила руку ему на грудь, - а это не опасно для Эрве? Ведь теперь у Ланкастеров никого нет… Твой брат…

- Он знает, - ответил Ричард, - тихо, не бойся!

Мадлен испуганно прижалась к нему.

- Ничего не бойся! Я тебя в обиду не дам. Мать возмущалась, что Харви приписывают мне, мол, это твои происки. Вот Нэд и сложил два и два. Я сказал ему, что сам приму меры, чтобы мальчика не использовали в интригах. Ему будет безопаснее в Анжере под защитой прадеда. Твоему отцу придется сказать, думаю, он поймет. А после того, как мы обвенчаемся, никто не сможет тебя тронуть. Ты мне веришь?

- Верю! Только тебе и верю! Больше никому!

Он поцеловал ее в макушку.

Задерживаться в Кале смысла не было, так что вскоре мы отправились в Анжер.

Передвигаться по французской территории было небезопасно, но тут здорово помогало присутствие епископа. Ричард строго следил за дисциплиной среди охраны, чтобы избежать возможных стычек. К Луаре мы вышли через несколько дней.

Осень уже вступила в свои права, леса и виноградники радовали яркими красками. Крестьяне собирали остатки урожая.

- Не похоже на ваши родные края, милорд? – насмешливо спросила Мадлен у Ричарда.

Он улыбнулся, тоже вспомнив нашу первую прогулку. Джон и Кэти в полном восторге таращились по сторонам. Виноград и фрукты нам охотно продавали, так что дети буквально объедались. И как еще расстройство желудка не заполучили! Впрочем, лекарство у нас с собой, ничего страшного. А вот и Анжу.

- Родина Плантагенетов, - напомнила я.

- Да-а, - оценил Дикон.

Как человека военного, его больше интересовали крепости, но он оценил и прекрасные виды, очаровательные городки и старинные монастыри. Приближался Анжер.

Нас встречали недалеко от города.

- Пресвятая Дева! – пробормотала Мадлен, разглядев впереди процессии своего отца. – Как же он постарел! А ведь…

- Вашему отцу все это далось нелегко, - вздохнул епископ, - он переживал и из-за вас с сестрой, оплакивал внука. И сильным ударом оказалось вероломство покойного короля Луи.

Но времени на разговоры уже не осталось. Торжественно пропели трубы, вперед выдвинулись герольды.

А все-таки что-то в этом было. Несколько лет назад мы покидали этот город в свите сестры, и до нас никому не было дела. Теперь же все это великолепие было ради нас. Ради нас звонили колокола и развивались штандарты с гербами и символами. Перед нами склоняли головы. Приятно.

После торжественной мессы в соборе все, наконец, направились в замок.

- Как я рад снова видеть тебя, Мадлен, - улыбнулся король Рене, - и счастлив познакомиться с вами, ваша светлость. Надеюсь, что вы извините нас с женой. Мы не так давно вернулись сюда, и наш дом оказался разоренным.

По-английски он говорил хуже, чем Марго, но понять его было несложно. Рене знал несколько языков, а английский выучил по необходимости.