Дочь короля-трубадура

Плохо было всем. Хорошо еще, что началось лето, и никто не запрещал нам гулять. Нет ничего хуже, чем оказаться запертой в четырех стенах. К тому же беременным стоило больше ходить. И повитуху к нам пускали без возражений. Кстати, это была та же тетка, что принимала роды у Энн.

- Мальчик будет, - сразу же заявила она, - помяните мое слово. И родите вы легко, даже не сомневайтесь. Вот только кормить не получится, не та у вас грудь. Да и не стоит. Как бы его светлость другого кого не нашел.

Намек был понятен. На время кормления распространялся запрет на секс. А грудь… Я слышала такое выражение: «немолочная грудь». Что-то с количеством жировой ткани связанное, правда я думала, что это касается более пышного бюста. Но повитуха явно опытнее в таких вопросах.

- Кормилицу могу порекомендовать, - намекнула она.

- Козу возьму, - ответила на это Мадлен. – Эти бабы пьют столько эля, что от их молока взрослые мужики опьянеть могут.

- Дело хозяйское, - развела руками повитуха.

Как бы и тут леди Сесили не подгадила. Еще один ритуал отвода глаз…

Крепкий и здоровый малыш родился как раз на Лугнасад. Хорошая примета. Крестным стал отец Эндрю. Во Францию отправился гонец. Жаловаться Ричарду на произвол его матери мы не стали. Бросить армию и вернуться в Англию он не мог, а трепать ему нервы ни к чему. Потом поквитаемся. К тому же далеко не факт, что наше письмо не прочитает сама Сесили.

Так мы и жили, как вдруг гонец привез сразу несколько писем: от Ричарда, короля Рене и епископа Анжера. Вот это да! Нас с Эрве и Эдмундом срочно вызывали во Францию.

Мадлен уже достаточно оправилась от родов. Эдмунд был здоровым и хлопот не доставлял, так что нас ничего не удерживало в Миддлхэме. Мы и Кэти с Джоном с собой прихватили, чтобы не оставлять с вредной бабкой. Книги и инструменты отправились в сундуки. Лабораторию мы оставили на попечение мажордома. И отправились в путь…

А во Франции случилось следующее…

Сперва все происходило по известному из учебников истории сценарию. Выходки Шарля Бургундского, ожидание в Кале, сидение под Перонной. А вот дальше все пошло совсем иначе. Благодаря нашим техническим новинкам, часть армии под командованием герцога Глостера совершила стремительный рывок и с налету взяла Сен-Кантен. Самоходные пушки сеяли настоящий ужас в рядах французов. Граф де Сен-Поль, который планировал обмануть короля Англии и отсидеться за прочными стенами, имел весьма бледный вид. А король Франции, рассчитывающий измотать англичан и просто-напросто откупиться от них, почувствовал себя крайне неуверенно. Такими темпами англичане могли и без бургундского и бретонского герцогов справиться и действительно взять Реймс. Это было бы катастрофой. Да и зима теперь не пугала, армия не осталась бы в палатках.

Эдвард был не против переговоров, ему уже надоел поход, к тому же посланец французского короля предложил очень много денег. Ричард был в бешенстве. Он как раз считал, что стоило идти до конца, и отказался участвовать во встрече с королем Луи. И очень может быть, что все пошло бы по известному мне сценарию, только вот Ричарду доброжелатели донесли, что на переговорах будут обсуждать и выкуп анжуйских пленниц. А вот это было уже опасно. Эдвард мог и отправить Мадлен домой. Этого Ричард никак не мог допустить, но он не успевал догнать брата обычным способом.

Делать было нечего, пришлось подключать технику. Паромобиль пока был в обозе, Эдвард запретил его использовать. Лошади действительно боялись машины до ужаса и паники. Не помогала даже специальная дрессировка. Но теперь на кону была его любовь. Так что он наплевал на запрет брата и рванул вперед.

Успел он как раз к моменту исторической встречи. И если англичане еще как-то сумели справиться, догадавшись, кто это несется к ним на бешеной скорости, оглашая окрестности жуткими звуками, то французов жизнь к такому не готовила.

В этой реальности короля Луи удар хватил на несколько лет раньше.

Все были в шоке. Эдвард устроил брату дикий скандал, но это уже ничего не решало. Луи перевезли в ближайший монастырь, где он вскоре и скончался. Франция оказалась на пороге хаоса. Дофину только исполнилось пять лет. Анна де Боже тоже была еще очень юной. Ее мужа, Пьера де Боже, даже слушать не стали. В регенты выдвинули герцога Орлеанского, но по малолетству последнего делами заправлял граф Дюнуа. Срочно созвали Генеральные Штаты.

Шарль Бургундский и Франсуа Бретонский, не сговариваясь, решили, что они верные союзники англичан и тоже победители.

А в Анжере уже стоял французский гарнизон. Еще в начале весны Луи решил, что завещание завещанием, а поторопить дядюшку не помешает. И просто-напросто захватил Анжу. Анжуйцы взвыли. Они любили своего герцога, который так радовал их замечательными праздниками и был добрым правителем. Король Франции праздников не любил, на красивости плевал, он первым делом занялся укреплением Анжерского замка. Естественно, все расходы свалились на местное население. К тому же появились французские чиновники, судьи и сборщики налогов.