Дочери лорда Окбурна

Люси улыбнулась, вспомнив, что болезнь горла была в данное время главным вопросом дня в Венок-Сюде.

– У меня горло не болит, Дженни. Я очень хорошо завтракала, но прошлую ночь плохо спала и голова у меня вследствие этого очень болит.

Люси нашла Лору в ее комнате на первом этаже; она полулежала на диване.

– Разве твоя опухоль на ноге очень сильна? – Спросила Люси.

– Нет, я могу, хромая, ходить по комнате, но мне очень больно. Дженни не колебалась отпустить тебя?

– Совсем нет. Но что случилось с твоей ногой?

– В этом я сама виновата, – ответила Лора, смеясь, – ты знаешь, кто совершает какое-нибудь преступление, хоть и тайно, тот непременно будет наказан, как это говорится в книгах, которые нам давали для чтений, когда мы были еще маленькие.

– Что же это было за преступление?

– Мистер Карлтон и я не всегда живем в мире, – ответила Лора, – между нами существует некоторая натянутость. О, только не делай такого серьезного лица Люси, я не говорю, что мы живем как собака с кошкой, но и не могу сказать, чтобы мы жили, как два голубя. У него есть тайны, которые он скрывает от меня, я это знаю, и непременно хочу раскрыть их. Я чувствую, что здесь кроется измена, но, клянусь, я узнаю все!

Люси слушала ее с большим удивлением. Лора не говорила ничего более.

– Тебе не следует знать больше, – сказала она. – Только, видишь ли, в кладовой стоит громадный железный сундук, в котором находится масса бумаг, писем и документов различного рода. Вчера я застала его у этого сундука, он задрожал, увидев меня, и поспешил закрыть его. «Хорошо, – подумала я, – буду знать, что здесь находится» – и прошлой ночью я прокралась в аптеку и с помощью моих ключей, попробовала открыть сундук.

– Ах! Лора! – Воскликнула Люси, сильно удивленная, – как же ты могла решиться на такую вещь? Как только что-нибудь подобное могло придти тебе в голову?

– Если бы у тебя был муж, который коверкал бы твою жизнь своей скрытностью, как это делает мистер Карлтон, я бы посмотрела, чтобы ты тогда делала, моя милая! Итак, я шла без свечи, чтобы не быть замеченной прислугами. Я только взяла с собою несколько спичек, чтобы зажечь внизу. Сначала вышло хорошо, но я попробовала ключи – ни один не открывал сундук. Тогда я затушила свечку, чтобы вернуться назад. Чтобы выйти из аптеки, надо сойти с трех ступенек, а чтобы войти в кладовую, надо подняться на две. Какие глупые архитекторы, которые заставляют тебя подняться вверх, чтобы сейчас же спуститься вниз. Одним словом, Люси, я споткнулась о что-то на последней ступеньке и упала. В первую минуту я не могла встать – до того болела нога и я боялась, что мне придется позвать кого-нибудь на помощь. Наконец мне удалось дотащиться до моей комнаты. Вот и вся история.

– Она однако же недурна, – заметила пораженная Люси.

– Я тебе рассказала, как было дело, – сказала Лора, которая казалась очень взволнованной, – ты можешь передать Дженни, если хочешь. Когда мой муж вернулся домой, он хотел узнать причину моего падения; я сказала, что поскользнулась и он больше ничего не спрашивал.

Последовало молчание, которое прервала Люси, заговорив о другом деле.

– Нам говорили, что мистер Карлтон хочет уехать из Венок-Сюда. Фредерик Грей нас уверял в этом.

– Он говорил об этом? Я ничего знаю! Конечно, Лондон более подходит для доктора. Но, говоря о Фредерике Грее, почему Карлтон так ненавидит его?

– Я это слышу в первый раз.

– Я слышала, будто Фредерик Грей приехал сюда, чтобы практиковать. Они никогда не любили друг друга. Молодой Грей не скуп на слова; говорит везде, что мой муж причина тому, что его отец должен был уехать отсюда.

– Мне кажется, что это правда, – ответила Люси спокойно, так, по крайней мере, говорили во время оно. Но это уже старая история и Фредерик в это время был еще ребенком. Он теперь не вмешивается в практику мистера Карлтона.

– Карлтон был бы этим очень недоволен. Не больна ли ты, Люси? У тебя такие мутные глаза, а щеки твои горят.

Люси в это время подпирала голову руками.

– Я встала сегодня с головною болью, – сказала она, – думала, что на свежем воздухе у меня пройдет боль, но нет – я чувствую, что у меня начинает болеть горло.

– У тебя болит горло! – Вскричала Лора, которая забыв свою слабость, схватила свою сестру и повела ее к окну, чтобы лучше видеть ее.

– Люси! Нет! У тебя не будет лихорадки, не правда ли?

– О! Нет, конечно нет, – ответила Люси.

Но это уже была настоящая лихорадка, которая осилила бедную девушку.

Дженни дали знать об этом только после обеда, когда она сама стала удивляться долгому отсутствию Люси. Лора из небрежности или по какой-нибудь другой причине, не сообщила ей об этом. Только в девять часов вечера ей сообщили об этом через лакея, которого послал Карлтон.

Дженни не хотела этому верить. «Леди Люси лежит в кровати, – сказал Джонатан, – она почувствовала себя нездоровой после своего прихода к нам. Мистера Карлтона в это время не было дома, он сказал, что у нее лихорадка».