Догма

– А с чего вы взяли, что крокодила вырастили? – вмешался я. – Разве нельзя было купить уже крупную взрослую особь? Зачем человеку усложнять себе жизнь? Допустим, он съездил в большой город, привез крокодила с намордником на пасти, а затем ночью выехал к озеру, осторожно снял намордник и убежал. Это выглядит куда разумнее, а самое главное проще, чем месяцами выращивать у себя в доме детеныша. Тогда выходит, что подозревать можно и семейных, а не только одиночек. Разве не так?

Оба, и Марк и Нил, окинули меня снисходительным взглядом. Марк снизошел до объяснений первым:

– Это если целью был собственно розыгрыш. Но возможно, человек просто завел крокодила, как некую экзотику, наигрался, понял, что не тянет, и выпустил его на волю.

– Сержант, ваша версия вполне возможна, – добавил Бертон. – Но! Взрослая особь аллигатора стоит около трех тысяч долларов. Не слишком ли дорого для розыгрыша? И вообще, откуда у местных жителей такие деньги, чтобы они столь легко выбрасывали их на ветер? Детеныш же намного дешевле: если поискать, можно и за три сотни найти, а это уже сумма приемлемая. Любой житель Догмы мог бы себе ее позволить. Но я согласен с лейтенантом – не думаю, что это все было ради какого-то розыгрыша. Правда, как у «истинного детективщика», – он посмотрел на Марка и сделал жест, будто приподнимает невидимую шляпу, – у меня есть версия, что крокодил был нужен для других планов.

– Например? – спросил я.

– Например, чтобы кто-то мог побаловать свою больную фантазию. Взять аллигатора и отправить его на детскую площадку, когда родители на какое-то мгновение отошли по делам. Или же пустить рептилию в наше озеро, там часто купаются маленькие дети с родителями. Крокодил запросто мог бы утащить под воду ребенка, сначала его утопить, а затем проглотить на глубине. Разумеется, все это звучит фантастично, но, возможно, искомый нами человек методично и систематично выкармливал аллигатора не шутки ради. А если вспомнить, что вся история произошла накануне этих зверских убийств, одно невольно связывается с другим.

– У вас тоже не очень-то здоровая фантазия, Нил, – осторожно сказал Марк.

– Я писатель, моя фантазия может быть какой угодно, – с беспечностью отозвался Бертон. – Кстати, если в городе в ближайшее время не станет спокойно (а скорее всего не станет, так как убийца – один из тех людей, которых вы будете видеть в Догме изо дня в день), то я уеду отсюда. В какой-нибудь другой маленький и тихий городок. Кто знает, что у этого человека на уме. А жить-то хочется.

Мы с Марком переглянулись, и он спросил:

– А зачем вы вообще нам все это рассказали? Про крокодила и о том, как его выращивать.

– Будет хуже, если о моей осведомленности вам расскажут другие люди, лейтенант. Те, кто присутствовал тогда в кафе и хорошо запомнил мои разглагольствования. Я человек мирный, живу в свое удовольствие, никого не трогаю, и мне не хотелось бы, чтобы трогали меня. Понимаете?

– Не сомневайтесь, – кивнул Марк. – Еще пара вопросов, если не возражаете, и мы тоже перестанем вас «трогать». Что вы знаете про Ричарда Стоуна? Были знакомы лично? Ну и поскольку он пропал без вести где-то полгода назад, также хотелось бы знать, что вы думаете об этом исчезновении.

– Что я думаю о его исчезновении? – задумчиво повторил Бертон. – Лишь то, что, проживая в «Догма Инн», выращивать у себя в номере крокодила он не мог… И вообще человек он скромный, но ему всегда не хватало человеческого общения. Да, мы были знакомы, хотя и не близко. Несколько раз я даже приглашал его к себе домой. Пили виски, разговаривали… Он талантливый музыкант, прекрасно играет на гитаре, но его никто в округе не любит, то есть не любил.

– Как думаете, почему?

– Я думаю, лейтенант, из-за того, что он был другим: таким, как я, а не таким, как они.

– Что вы хотите этим сказать?

– Понимаете, люди в нашем городке приветливые, улыбчивые… но до мозга костей лицемерные. Практически все. И так же воспитывают своих детей. В глаза они будут улыбаться вам, хвалить, а за спиной расскажут о вас такое, что волосы встанут дыбом. Расскажут даже то, чего вы о себе не знали. По-моему, это отвратительно. Конечно, я исключаю таких людей, как Профессор или Тони Бош. Наш мясник – правдоруб тот еще. Еще капитан полиции. Да и братья Ричардсоны хоть и алкоголики, но никогда ничего за спиной не говорят. Но и все, собственно. Остальные опасны, и их опасность в том, что с виду они божьи одуванчики, а внутри скорпионы, которые в любой момент, когда этого не ждешь, могут ужалить. Будьте осторожны, офицеры, не слишком верьте красивым словам, да и некрасивым тоже.

– Работа в полиции мало располагает к вере на слово, – отозвался Марк. – Скажите, Ричард Стоун когда-нибудь упоминал о своих родственниках и о том, где они живут?

– Вроде нет. По крайней мере, мне про них он ничего не говорил.

– О чем вы вообще с ним разговаривали? И каким человеком он вам показался?