Доктор Шанс

Тем они и ограничились, и Шанс с Карлом вышли из машины, и Ди увел их обратно под деревья, откуда Шанс в деталях разглядел громадный викторианский дом, какие строили переселенцы с восточного берега, едва появившись на западе, куда они бежали от разнообразных и всевозможных историй своего прошлого, чтобы растить апельсины и авокадо, миндаль и грецкие орехи. Особняк обрушился в тяжелые времена вместе со своими многочисленными дверьми и окнами, забитыми фанерой, и целой секцией крыши, но даже перед лицом таких напастей сохранял какое-то упрямое достоинство. Это говорит кое-что о людях, которые его выстроили, подумал Шанс, и ему немедленно вспомнились модели Жана-Батиста, ожесточенные и безумные, и свет в их глазах.

В какой-то момент местной непростой истории здесь произошел пожар, который стал последней каплей и привел к тому, что участок решили продать одному из, без сомнения, множества страждущих застройщиков. На многие мили вокруг это было последнее имение такого рода, и уж конечно, строительные компании кружили вокруг него, будто акулы вокруг останков существа, куда более крупного и грандиозного, чем они сами.

Судя по виду этого места, оно уже давно пребывало в запустении: обугленное дерево скрывалось под молодым кустарником, полевыми цветами и побегами деревьев. Тут обитало небольшое сообщество бездомных обоих полов. Одни, судя по всему, поселились в старом доме, в то время как другие разбили среди деревьев импровизированные палатки. Возле особняка стоял старомодный каретный сарай, на одной двери которого кто-то написал «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ДОМ ПРОСТРАНСТВА И ВРЕМЕНИ», а на другой – «ОСТАВЬ НАДЕЖДУ, ИДИОТ». Некоторые мужчины здесь были, так же как и Ди, одеты в старую военную форму того или иного типа, Шанс счел их бывшими солдатами, сбежавшими или, возможно, на время выписанными из больницы для ветеранов в Пало-Альто, и понял, что находится в одном из злачных мест, о которых по работе читал в медицинских отчетах.

Дариус Прингл, независимо от его боевых заслуг или отсутствия таковых, снискал у остальных обитателей лагеря почтительное отношение: Шанс отметил это, когда их несколько церемонно проводили к старому дивану и раскладному креслу, стоявшим возле побитого жизнью кофейного столика, который кто-то, вероятно, спас с городской свалки и расположил среди деревьев так, чтобы его не было видно с дороги. Сверху натянули кусок камуфляжного брезента в зеленых и коричневых пятнах, создав импровизированную крышу, и, насколько Шанс мог судить по реакции окружающих, это было своеобразное место заседаний.

Ди плюхнулся в кресло. Шанс и Карл заняли диван.

– Ну рассказывайте, – сказал Ди.

И Шанс рассказал.

– Безумная история, док, – сказал Ди, когда Шанс закончил. – Дело дрянь.

Он посмотрел на старика, будто ожидая подтверждения своих слов, тот в ответ посмотрел на него, а Шанс сидел и разглядывал их обоих. Ему подумалось, что солнце стоит теперь почти точно над головой, и произошло это, вне всякого сомнения, хотя бы отчасти по той причине, что Земля вращается вокруг своей оси.

– Ну а что не безумно? – спросил он наконец. Его охватило внезапное желание защититься. Он чувствовал, как подкрадывается истерика, солнечный свет, сверхъестественно яркий, проник через дыру в тенте и жег шею, жег так, что казалось, вот-вот прожжет насквозь, словно Шанса на самом деле тут не было или вот-вот должно было не стать. – Разве не безумно то, что из ничего возникло что-то, или что в один прекрасный день глина встала и начала ходить, или что мы с вами сидим тут сейчас втроем? Разве все это не безумно?

В последние дни он очень мало ел и спал. Носился как угорелый. Скорее всего, подцепил какую-то инфекцию, из-за которой ему постоянно хотелось отлить. Но держался стойко. Противостоял всему на свете, за исключением разве что бесконечной пустоты, и, может, со временем разобрался бы даже с парадоксом Банаха – Тарского, если бы кто-то по указке Ди не сунул ему бутылку со слегка припахивающей водой – попей, мол. То, что он принял ее, не выясняя, откуда она взялась, и даже как следует не рассмотрев содержимое, лишь еще больше подтверждало его нестабильное психическое состояние.

– Чертовски интересный взгляд на вещи, док, – сказал Ди, когда Шанс оторвался от бутылки.

Вблизи она пахла еще сильнее.

– Изумительный, – добавил Карл.

Шанс потер бровь:

– Это к тому, что ты сказал, мол, ситуация безумная. – Он решил выстроить вторую линию обороны для поддержки первой. – А я хочу сказать… разве есть на свете что-то не безумное? Не существующее вопреки всему? Неужели хоть кто-нибудь на самом деле считает, что мы – разумные существа? Да все в мире – это одна дурацкая шутка.

– Мы все понимаем, – заверил его Ди.

– Шлюха и коп, – добавил старик. – Господи, просто как в песне.

– Я совершенно растерян, – признал Шанс.

И чуть не добавил, что член у него горит так, словно туда вставили раскаленный уголек.

– Притормози, – посоветовал Ди. – Давай-ка отойдем на шаг назад, разберемся по порядку.

– Аминь, – сказал Карл.

Альфа и омега