Долгая дорога на Север

Сидящие, все как один, выглядели франтами: кто-то рядился в камзол, кто-то носил залихватские шапочки с пером фазана, а у кого-то торчала из под куртки шелковая рубаха. И только командир, а это был именно он, Михей не сомневался, предпочитал едва ли не рубище и грязные, заплатанные сапоги. Разбойники весело шушукались и курили, а он лишь шевелил угли и почти не глядел в сторону новоприбывших.

— Садитесь, — главарь говорил хриплым, теряющим окончания, голосом.

Юноши подчинились, опускаясь на тут же освободившееся место. Лука присоединился к веселью, как будто, напрочь позабыв о друге. Заглядывать в лицо молчащего командира Михей не решился, и поэтому постоянно косился на сапоги, лишь изредка поднимая глаза.

Вблизи он выглядел еще необычнее, чем издали. Пляшущее пламя костра освещало начавшее стареть лицо с морщинами и огромный шрам, протянувшийся поперек горла. Похоже, удар или разрез задел связки, и именно отсюда возникла услышанная ранее хрипота. Говорить ему было трудно.

— Ну, и зачем ты к нам пришел?

На юношу уставились застывшие глаза уставшего человека. В них не было ни эмоций, ни цвета. Одна лишь серость и в то же время, мудрость, какая встречается у сохранивших разум стариков.

— Хочу… вступить в банду, — Михей попробовал плюнуть, но его горло пересохло.

— А…

Окружающие разбойники громко расхохотались, но так же быстро замолкли, заметив на себе взгляд командира.

— Как тебя звать?

— Михей.

— Вот что, Михей. Шел бы ты отсюда, пока можешь… — говорящий с силой воткнул в костер палку, и в ночное небо взлетел целый ворох мерцающих искр. — Так уж и быть, ничего тебе за это не будет. Я сегодня добрый. И дружка своего можешь забрать, коли захочет.

— Но… — откликнулся Лука, поворачиваясь.

— Заткнись. Я говорю не с тобой, — край ветки, что побывала в углях, начал медленно тлеть, и командир повертел ее перед глазами юноши слева от себя. — На, сожми как можно крепче. Посмотрим, на сколько тебя хватит.

— Хорошо… — Михей сам не поверил тому, что только что сказал и протянул ладонь к огню. Пальцы его затряслись, а спина покрылась ледяным колючим потом.

Командир молча наблюдал за парнем, ничего не делая. Остальные тоже притихли, но смотрели с интересом, сопровождающимся ухмылками.

Михей зажмурился и сжал ладонь. От резкой боли под его закрытыми веками заплясали яркие пятна, а тело отдалось дрожью и едва сдерживаемыми конвульсиями. Юноша прикусил язык, но все-таки сдержался, хотя сознание и требовало немедленно отпустить палку. Где-то, над разумом и рефлексами, он понимал, что это необходимо. Запахло паленой плотью. А затем все быстро закончилось. Разбойники улыбались, а командир отбросил ветку в костер и обхватил обожженную ладонь Михея своими шершавыми руками.

Простой деревенский парень, он никогда не верил ни в какие сказки и чудеса, что рассказывали детям бабки, но сейчас, когда сидящий справа мужчина наконец-то разжал пальцы, случилось нечто необычное. Если не сказать иначе, ведь боль, еще секунду назад пронизывающая кисть юноши, постепенно сошла на нет и растворилась, как растворился и ожог вместе с облезлыми и запеченными кусочками кожи. Михей пошевелил ей, не веря своим глазам и ощущениям, а затем оглянулся по сторонам, ища поддержки у окружающих.

Сидящие рядом лишь улыбались, объединенные чем-то общим и неуловимым.

— Смотри ка… Не ожидал, — произнес командир, морщась, словно его рука хваталась за раскаленную головешку. — А по виду и не скажешь. Что ж, оставайся, коль не передумал. Завтра устроим тебе проверку делом.

Он уперся руками в колени и медленно поднялся.

— Долго не сидеть, сильно не шуметь.

Главарь перешагнул через бревно и удалился куда-то во тьму. Какое-то время, пока он окончательно не скрылся, остальные хранили молчание, но вот, когда на виду не осталось и силуэта, поочередно подошли к еще шокированному Михею и хлопнули того по плечу.

— Ничего себе! — воскликнул Лука. — А у меня-то подобного не было! Дай посмотреть, — он схватил руку друга и повертел из стороны в сторону, — чудеса…

— Это что. Ты с нами недавно. А ведь командир не какой-нибудь там лекарь, — вмешался один из разбойников. — Странно, что тебе он ничего не показывал, а тут вдруг решил покрасоваться, да еще и с новичком.

— Не понимаю… — тихо проговорил Михей. — Может, мне это привиделось?

— И причувствовалось, — передразнил другой мужчина. — Ну уж нет. Истинно вылечил. И ветка была настоящей. Чтоб ты не думал. Мы все свидетели.

— Ну, — поддержали его подельники.

Михей задумчиво уставился на догорающий костер и падающие сверху капли жира. От каждого такого попадания, пламя слегка расходилось, тянулось к мясу, а затем снова утихало. Разбойники почему-то замолкли. Есть никто не спешил.

Под утро, из предрассветного сумрака, неизвестно откуда, материализовался командир. Он медленно окинул взглядом притихших у давно затухшего костра людей, ни один из которых так до сих пор и не уснул, а затем молча махнул им рукой, чтобы они двигались за ним. Люди нехотя поднялись с насиженного места, расправили конечности и, с трудом сдерживая зевоту, понуро двинулись следом.