Дом №12

Дальше нас ждало еще множество испытаний, которые смогли бы лечь в основу эпичной трагедии: на большом поле выползало множество маленьких жучков, просто бесконечное их количество, которые съели бы нас живьем, если бы не огромная пушка с жидким пламенем, которое подавалось посредством воздушного потока, то есть вентилями, которые крутили солдаты, от чего все эти жучки пыхнули как порох; затем в некоем подобии ущелья с тоненькими и высокими холмиками всюду летали летающие жуки, с жуткими крыльями и цепкими лапами, которые уносили наших солдат куда-то и пожирали там же, но которые были уничтожены посредством стрелков с длинными винтовками, которые сбивали их как комаров плеткой; еще были большие жуки на длинных лапах, которые хватали наших солдат своими клешнями, но тут же падали как домино, потому что ополченцы бросали им под ноги те самые взрывные снаряды с проволокой, которые, взрываясь, рассекали этой самой проволокой их конечности; были еще глубокие норы, из которых вылезали жуткие на вид черви, но Перепонкин приказал запускать поросят со взрывными снарядами и подожженными фитилями, а когда черви глотали поросят и уносили с собою, то где-то глубоко под землей раздавался мощный взрыв, потрясающий твердь.

Наконец мы добрались до самого логова владычицы – самого огромного великана-жука, который был всюду окружен элитою жуков. Наших войск не было нигде видно, и, так как Перепонкин решил, что они погибли, он быстро отдал несколько отчаянных приказов.

– Пушку на этот холм, оцепить ее десятью солдатам. Стрелки туда, туда, и туда, по два человека, сюда десять человек для прикрытия тыла, ну а мы, ребятушки, будем погибать здесь.

Надобно заметить, что жуки существенно поколебали наше войско: теперь у нас была только одна пушка, так как вторую они разрушили еще раньше; из девяноста человек, что шли в бой, нас осталось даже меньше сорока пяти, но все понимали, что мы попали в ловушку, и что самая владычица всеми своими силами защищает другие два прохода, то есть сдерживает наши главные войска, а нас же она решила уничтожить локально.

Все жуки окружили нас решительно повсюду и началась такая бойня, которой и вообразить себе было трудно. Со всех сторон разрывались клочья мяса и проливалась кровь, выстрелы почти все поутихли, так как закончились патроны, лишь только револьверы продолжали стрелять как-то редко и приглушенно. Взрывные снаряды закончились уж подавно, а свежие силами и сильные жуки с легкостью уничтожали наших уставших ветеранов. В какой-то момент, разрубая очередного жука своим легкий палашом, весь в крови и поту, я и сам начал чувствовать усталость. Все вдруг перемешалось и переплелось, патроны были на исходе, я выстрелил один последний в голову жуку и встал посреди побоища, осматривая эту кровопролитную войну. Погибали все: Гонкин, который кое-как дорубил одного жука и тут же упал замертво, пронзенный жвалом другого; Понкин, который, поджегши свой снаряд, вбежал с ним в толпу жуков и подорвался вместе с ними; Масленкин, который до последнего защищал пушку слабенькой цепью солдат на и без того уже неуклюжем укрытии, покамест наконец все они почти не пали до единого и не была уничтожена пушка, стрелявшая редко, но метко. Потемкин, Котенкин, Житенкин, все они бились до последнего и пали в бою с палашами в руках; Был тут еще и Бочонкин, которого сшибло с ног, был еще Варенкин, который просто боялся встать, был еще и Коровенкин, и Пузенкин, двое отличных бойцов, не имеющих страх, но павших под утесом скалы в неравном бою. Перепонкин искал Пергонкина, Арбалетенкин помогал Вавиленкину, был еще Зубренкин, погибший около Утенкина, а еще хорошо воевал Оливенкин, и еще другой Оливенкин, и третий Оливенкин, но тот просто отлично правил своим ножом.

Наконец нас осталось всего лишь несколько человек. Бой был проигран.

– Смотри, Иван Андреевич, – говорил мне Перепонкин, если мы кинем вон в тот проход между жуками два ручных снаряда, успеем ли добежать до владычицы и взорвать ее?

Я осмотрелся, дорубив жука.

– Успеем, но где же взять снаряды?

– Вон смотри, у трупа Пененкина есть.

Тут он быстро схватил их и приказал также Матросенкину приготовить молот и гвозди, после чего, поджегши снаряды, он метнул их в тот самый проход. Нас оставалось уже четверо, и самый последний из нас, Коваленкин, был, как видно, самым лучшим рубакой, поскольку восемь жуков, которые окружили его, никак не могли совладеть с ним.

Раздалось еще два взрыва и проход был зачищен. Мы вчетвером ворвались в цепь охраны владычицы и уничтожили там тесаками почти всех жуков.

– За мной! – Кричал меня Перепонкин, после чего показал мне рукой, как залезть на панцирь самой владычицы.

Мы с ним ловко взобрались наверх и тут же он, достав тот самый огромный снаряд полукругом, приложил его на спину и приказал также забраться сюда и Матросенкину. Но Матросенкин пал лютой смертью и тогда всякая надежда утратила свою силу. Владычица начала кривляться и попытаться нас сбросить, а самые же жуки также норовили добраться до нас и сожрать.