Дом №12

– И еще есть что сказать, – Сказал Перепонкин, – коли уж Иван Андреевич удостоил нас чести идти с нами в логово самой смерти, то прикажи выдать ему обмундировку, один легкий палаш и боевой револьвер для коротких дистанций, ибо он понадобится ему в кровопролитном бою.

– Разумеется. Иван Андреевич, Что вы скажете?

– Я… – начал я, и тут же почувствовал, что мне очень не хотелось бы отправляться на бой в мизерном отряде. – Я хочу сказать вам, что готов помочь всеми своими силами и способствовать победе над зловещей расой жуков, но не могли бы вы мне приказать соблюдать штаб в целости и сохранности, покамест вы, опытные бойцы, будете вести жестокую сечу?

Все засмеялись на эту речь и я почувствовал себя в дураках.

– Ну уж нет, – говорил Арсюшкин, смеясь, – уже если вы приняли от нас столь величественный чин национального героя, то уже теперь-то не стесняйтесь быть им. Одеть его! Перепонкин, даю тебе все полномочия, ожидайте нас с севера и запада не раньше трех часов!

– Есть, господин генерал-аншеф. – Ответствовал ему Перепонкин, и тут же принялся раздавать команды.

Меня одели в легкую холщовую одежду с элементами кожи и несколькими латными пластинами, дали мне тот самый палаш, который я повесил на левое бедро, револьвер с мощными патронами, но с одним барабаном и окулярным прицелом, патронташ и еще один маленький нож, один ручной взрывной снаряд и маску со стеклами для глаз.

Еще несколько часов мне потребовалось наблюдать за сборами этих солдат, за их построениями и подготовкой, за тем, как они оседлывали свиней и собирали свою экипировку, за тем, как они строились по десяткам и другим небольшим группам, за тем, как они перетаскивали свои пушки на толстых боровах, и за тем также, как Арсюшкин ездил всюду на своем боевом псе и раздавал приказы:

– Бочонкин, четыре стрелка со взрывными патронами на правый фланг, Котомкин, пустить семь разведчиков по всему переднему периметру на собаках; Загонкин, скажи Рожонкину, чтобы позвал Сахаренкина, да чтобы с ним было десять подрывников, да чтобы с ними были проволочные снаряды; Семенкин, двадцать человек цепью подле того утеса, семь пушек справа, восемь пушек на дальнюю дистанцию; Печенкин, где Воронкин со своими ружьями? Канонкин, пойди к Перепонкину, Божонкин, обмундировку на отряд Лимонкина.

Все поднялось и завертелось, пыль от тесаных камней в воздухе летала нескончаемо. Топот от тяжелых железных солдатских ботинок застал все вокруг, а лай собак и крики солдат смешивались в одну единую какофонию.

Наконец мы двинулись и шли еще все вместе в одном единственном направлении, а когда вышли из лагеря, тыловики закрыли за нами железные ворота. Я ощущал тревогу и ждал нападения неизвестных мне жуков, тогда как все солдаты были веселы и даже напевали песню. Они тяжело и грузно передвигались в своих металлических доспехах, и, помимо них, я еще и обнаружил много солдаток, которые везли на телегах со свиньями свои котомки, ложки, поварешки, котлы и чаны, а также медицинские принадлежности. Все они были толсты и одеты также в легкие доспехи.

Наконец все наше войско добралось до большого пещерного развала, где все дороги расходились на две большие и еще несколько маленьких. Всюду были трупы ужасных существ, тела падших солдат, кровь, куски хитиновых панцирей, какие-то громоздкие туши, пустые патроны, следы гари, воронки от взрывов, уничтоженные лафеты гаубиц и много всего прочего. Позднее часом, оба войска еще раз кое-что обговорили и разошлись в два больших тоннеля.

Наконец, все вокруг затихло и мы двинулись в путь.

Еще четверть часа нам приходилось идти по подобного рода дороге, а затем, когда мы уже подошли к большому взгорью, где на холме находился сгоревший имперский стяг, Перепонкин начал раздавать команды:

– Двое человек стрелков на холм. Десять человек во главе с Мышонкиным на тот самый яр, укрепить позицию, пушки держать в тылу. Солдаты, пять человек вместе с Сочонкиным и двое подрывников на левый фланг, рубаки, двадцать человек приготовить стволы. Разведчик, что там Мышонкин?

Тут прибыл Мышонкин.

– Есть передвижения, господин полковник. Нужно спуститься с яра ближе к западу.

Взошли на яр и я увидел вдали темное бесконечное пространство, где также высился какой-то яр, то есть мы просто входили как-то в низину и между огромными колоннами и валунами прятались и укрепляли свои позиции. Вскоре мы перевалили еще и за другой яр и увидели каменистое поле. Странно даже было подумать, где мы очутились. Кстати, надобно заметить, что весь путь нам освещали особые бойцы, которые держали в своих руках полые цилиндры с горящими свечами внутри, с зеркалами и стеклами, чьи лучи светили далеко вперед, в следствии чего мы не оставались без света; помимо этого у каждого бойца на плече висел собственный однообразный фонарь.

– Всем тише! – Скомандовал Перепонкин.

Мы пригляделись и увидели точно, как один огромный жук, на многочисленных длинных лапах, сгибаемых лишь в одном сочленении, вознесся на другой холм и пронзительно издал визгом какой-то сигнал.

– Антонкин, один выстрел взрывным по цели!