Дом грозы

Ей казалось, что в какой-то момент сработает защита от разбитого сердца и не позволит далеко зайти, как бывало прежде с парнями, но все никак не срабатывает, и вот уже рука Фандера бесцеремонно сгибает ее ногу в колене, закидывает ее щиколотку себе за спину. Вот уже ее голова запрокинута, чтобы ему было удобнее целовать ее шею, оставляя алые отметины, и хочется, чтобы их было больше и происходящее вообще не заканчивалось ни сейчас, ни позже. Потому что даже его руки, упирающиеся в матрас возле ее головы, – это возмутительно горячая картинка, и слишком отросшие кудрявые пряди, что падают на его лоб, кажутся с такого ракурса особенно красивыми.

– Достал, – стонет она и переворачивает Фандера на спину.

Он кажется слишком очевидно привлекательным, и помимо банального желания с ним переспать, начинает тревожно ныть сердце. Нет, так дело не пойдет.

И не то чтобы, оказавшись сверху, Нимея ощущает облегчение. На губах Фандера появляется наглая улыбка, бросающая вызов, мол, ну попробуй.

Он поднимает руки, давая понять, что сдается, но потом они ложатся на бедра Нимеи и сжимают их.

Она не удерживает позиции даже пары секунд, потому что Фандер снова ее переворачивает на спину и на этот раз уже не собирается отпускать. Маленькая полупобеда гибнет вместе с последней надеждой на то, что все будет просто. Нет, будет очень-очень сложно. И будет ныть сердце, и захочется повторить еще, и еще, и еще. Потому что Хардин слишком хорошо знает, что делать, он слишком уверенно заставляет забыть о том, кто они друг другу, отрезает от них остальной мир, и существует только мансарда с полыхающими за стеклом молниями.

Раз. И Нимея уже не уверена, что они друг другу когда-то были врагами.

Два. И ей уже кажется, что ее сердце не умеет отбивать иной ритм, нежели тот, который задает Хардин.

Три. И Нимея соглашается, что ей все-все понравится, а завтра она так сильно себя возненавидит, что сама бросится в чертов Дом грозы, лишь бы Хардин выбрался из этой переделки живым.

Защита от разбитого сердца, увы, не срабатывает.

Черные Земли

Фандер Хардин

После ливня на улице холодно, сыро, а в комнате на мансарде слишком тепло.

Нимея молча смотрит в окно на серое небо, кутаясь в одеяло, и все больше морщится.

– Не хочу вставать, – вздыхает она.

– Почему?

– Мне кажется, я заболела.

– Какие симптомы?

Фандер переворачивается на живот, ерошит волосы, которые торчат во все стороны и падают на лоб, прикрывая глаза. Ему больно смотреть на Нимею, она кажется источником света, так что приходится щуриться.

– В груди ноет. В животе все как-то скручивается, как при спазме или типа того. И что-то с сердцем. Оно кажется огромным и мешает дышать. Я понятия не имею, что со мной, но это не очень приятно. И тело болит. И я не выспалась.

– Я не доктор… – осторожно начинает он, не зная, как не рассмеяться. – Но кое-кто мне сказал, что это кардиомегалия. Я тоже этим болен, все в порядке, жить можно. Просто болезнь, видимо, заразна.

– Ну, значит, ничем мне сейчас не помочь. Ладно, разберусь, когда покончим со всем. Нам нужен план, – наконец нарушает спокойствие она. – Я не смогу идти вот так. Я буду волчицей.

– Почему?

– В Черных Землях не жалуют женщин. А в Имбарге – фольетинцев. Если пойду человеком, до Имбарга дойдет слух о нас, и тебя не пустят за ворота. Нам нужно, чтобы ты казался им просто мужчиной с волком или собакой…

– Как ты скроешь, что фольетинка? Настоящего волка распознать несложно, любой маг почувствует в тебе человека.

Нимея свешивается с кровати и тянется к рюкзаку Фандера, который валяется тут же. Одеяло соскальзывает, оголяя спину, волосы падают вперед, становятся видны шрамы на коже и ямочки над копчиком. Фандер касается шрамов, даже не отдавая себе в этом отчета. Ему кажется, он выучил их географию наизусть минувшей ночью и поцеловал каждый добрую сотню раз, не меньше.

Он касается Ноки, а она не вопит. О таком можно было только мечтать, но этим утром все кажется ненастоящим, и Фандер свою радость подавляет. Вдруг это все вообще просто сон или горячечный бред? Может, он остался в том лесу под куполом и плавает в предсмертной агонии? Не было друзей, ужина, и не было Нимеи Ноки, пришедшей ночью в его комнату.

Она распрямляется и протягивает Фандеру ошейник из темной бронзы, обмотанный поверх коричневым тонким шнурком, видимо, чтобы скрыть истинный материал, из которого изготовлен артефакт. А в том, что перед ним именно артефакт, Фандер не сомневается, от ошейника распространяется тепло, и одного прикосновения достаточно, чтобы ощутить, как эта штуковина будто высасывает магию.

– Зачем?

– Знаешь что-то про бронзовые браслеты?

– Ты что, доверишься мне? – Он удивлен.