Дом корней и руин

Я спрятала руки в складках юбки, борясь с потоком невероятных фантазий. Что, если я посмотрю ему в глаза чуть дольше? Что, если наши руки слегка соприкоснутся? Неужели мы действительно сможем разжечь пожар, который разрушит весь мир?

«Алекс», – c упорством подумала я, мысленно выводя его на передний план. Мысль о нем подействовала на меня как ледяная волна, окатывающая с головы до ног, и наконец приглушила мучительное, предательское желание. Я никогда не предам его. В этом я не сомневалась. Но как же неизведанные, темные, тайные части меня хотели этого!

– Ты выглядел расстроенным сегодня в саду, – заметила я, старательно ускользая от его дерзких прикосновений. – Когда Жюлиан сказал, что уступит титул Алексу.

Виктор пожал плечами:

– Мне все равно, что он будет делать со своим титулом и всем остальным, но можно было хотя бы поинтересоваться, что я думаю на этот счет. Впрочем, он прав, я полагаю. Я не имею ни малейшего представления о том, как управлять поместьем, как действовать и чего от меня будут ждать… И все же. Никому даже не приходит в голову спросить, чего я хочу.

– А чего ты хочешь?

Казалось, я задала довольно невинный вопрос, но, когда взгляд Виктора упал на меня, когда я поняла, как он может – и, вероятно, захочет – истолковать мои слова, в груди разгорелся жар. Он задумчиво провел языком по зубам.

– Прямо сейчас?

Я хотела ответить, но так и не смогла ничего сказать.

– Прогуляться с тобой, – наконец ответил Виктор.

– Прогуляться? Но уже так поздно…

Его губы тронула улыбка.

– Вот и прекрасно! Я же не могу пригласить тебя на прогулку средь бела дня. Что подумает прислуга? Что Александр внезапно вскочил с кресла аккурат перед свадьбой, чтобы закружить тебя в вальсе?

Он опустил глаза и умолк.

– Зачем ты пришел, Виктор? Только честно.

Он пожал плечами, и от свойственной ему легкости не осталось и следа.

– По правде говоря… Я не мог уснуть. Каждый раз, когда я закрываю глаза, вижу заметки отца. Как клеймо. «Слишком непредсказуемо». – Он сглотнул. – Как будто он взял и перечеркнул двумя словами всю мою жизнь.

– Это просто заметки. Это не значит, что так и есть на самом деле, – нерешительно пробормотала я.

Ему явно было больно и обидно, но я не имела ни малейшего представления о том, как его утешить. Он действительно был непредсказуемым, и я не видела смысла отрицать это. Однако это не делало его расходным материалом, от которого можно избавиться без сожаления.

Виктор нахмурил брови:

– Это так странно… Я всю жизнь злился на него. Злился, ненавидел и ненавижу его. Яростно протестовал против нашего заточения, придумывал способы отомстить ему, чтобы он обо всем пожалел. Но сейчас, когда все наконец дошло до финала… я по-прежнему ищу его одобрения. Смешно, правда?

Я осторожно накрыла ладонью его руку:

– Нет, вовсе не смешно. – Мне хотелось сказать еще что-то, но слова не складывались в стройные фразы. – Ладно, – наконец произнесла я, вставая и увлекая его за собой. – Пойдем прогуляемся.

Он улыбнулся, но это была не та лукавая победоносная ухмылка, которую я ожидала увидеть. Наклонившись, Виктор взял свечу, и мы подошли к тайному ходу. Я остановилась и представила, как мы продвигаемся по узкому туннелю, как каждое случайное прикосновение разжигает внутри меня огонь, как я прижимаю его к стене и жадно целую в губы, лаская его тело, будто оно принадлежит только мне. Но тут я снова вспомнила разрывающий душу единый крик жителей этого мира и будто очнулась.

– Ты первый, – сказала я.

В глубине души я понимала, что совершаю ужасную ошибку.

– Как угодно госпоже, – ответил он и исчез в темноте.

Я долго – дольше, чем было необходимо, – возилась с потайной дверью, чтобы Виктор успел отойти на безопасное расстояние. «Эти чувства пройдут», – напомнила я себе. Вожделение, а не любовь, временная страсть, а не судьба. Это желание пройдет, когда Виктор покинет Шонтилаль. Он уедет, и я приду в равновесие. Это всего лишь временное наваждение, не более.

– Ты заперла дверь?

Он обернулся, заметив мое отсутствие. Свеча отбрасывала странные тени на деревянные стены. Когда Виктор вернулся за мной, я поняла, что была права: здесь слишком мало места для нас двоих. Воздух наполнился его ароматом: тяжелым, свежим, зеленым и странным, как летняя ночная гроза в преддверии молнии или звездопада…

– Да, – ответила я, прижавшись к деревянной панели и не решаясь приблизиться к нему.

– Осторожно, – предупредил он, указывая на свечу. – Не обожгись.

Знал бы он, как точно прозвучали его слова!

– Идем, – сказал Виктор и поманил меня за собой.

Проход был узким, и при таком скудном освещении трудно было что-либо разглядеть, но пол казался гладким и ровным. Я немного успокоилась, отгоняя от себя мысль о случайно подвернувшейся лодыжке, которую срочно надо будет осмотреть при помощи сильных и одновременно нежных рук. Этого можно не бояться.

Мы дошли до развилки, и, немного подумав, Виктор повернул налево.

– Ты знаешь, куда мы идем?