Дом корней и руин

– Пожалуйста… – сдавленным голосом взмолилась я.

Ничего. Он не двигался. Совсем. Я снова всхлипнула. Сердце разрывалось от боли.

– Верити! Берегись! – вдруг раздался знакомый голос.

Я подняла глаза и ахнула от удивления: передо мной на пороге атриума стояла Камилла и указывала куда-то мне за спину.

– Камилла?!

Обернувшись, я увидела Маргариту, которая целилась мне в голову железным совком.

48

Я проснулась резко, как от толчка. В комнате было темно, так что я не узнавала интерьер. Длинные серые шторы были задернуты, а газовые лампы светили приглушенным призрачным светом. Сначала я не могла пошевелиться: движения сковывали многочисленные повязки и компрессы. Запястье фиксировал гипс, а на груди, кажется, была марлевая повязка, но, как ни странно, я совсем не чувствовала боли… Хотя и не сомневалась, что скоро почувствую ее во всем теле.

Свободной рукой я попыталась нащупать стакан с водой. В комнате кто-то встрепенулся и шумно вздохнул. Где-то в серой пустоте замаячила фигура.

– Верити? Ты очнулась?

Матрас прогнулся: кто-то сел на край кровати. Я постаралась разглядеть, кто это, и сердце сжалось, когда я узнала знакомый силуэт.

– Камилла?

Она кивнула и сжала мою здоровую руку.

– Я так рада, что ты проснулась, – сказала она, целуя мои пальцы.

– Я… я в Хаймуре?

Она покачала головой. Я еще никогда не видела ее в таком состоянии. Непроницаемая маска герцогини спала: волосы были заплетены в небрежную косу, свисавшую набок, а под глазами проступили темные круги.

– Мы в Шонтилаль, в одной из гостевых комнат. Мы не знали, как лучше переместить тебя наверх после…

– А что ты здесь делаешь?

Оказалось сложно задать даже такой короткий вопрос. В горле пересохло так, будто я не разговаривала несколько дней.

– Я… обнаружила тебя. Во время нападения… Ты не помнишь?

Она смахнула с моего лица прядку волос и внимательно осмотрела мои раны. В ее янтарных глазах появилась тревога. Я с трудом покачала головой:

– Я думала, мне померещилось. Зачем тебе понадобилось ехать в Блем?

Камилла обиженно посмотрела на меня:

– На твою свадьбу. Я приехала немного заранее… Хотела оказать посильную помощь и еще… извиниться и помириться с тобой.

Она крепко сжала мои пальцы, словно хотела вложить в этот жест всю свою убедительность и искренность. Веки мои отяжелели, и я снова закрыла глаза. Я почти не сомневалась, что сплю. Камилла просто не может быть здесь – и уж тем более не может чувствовать себя виноватой и предлагать помириться.

– Ладно, спи, – пробормотала она, отпуская мою руку.

Я раскрыла глаза:

– Ты правда здесь?

Она нахмурилась:

– Конечно.

– Но ты не ответила на письмо.

– Ответила! В тот же день! Честное слово. Приглашения были такие красивые, – добавила она, как будто это еще имело значение. – Никогда бы не подумала, что ты выберешь нечто настолько элегантное.

– Я их не выбирала, – призналась я, и она, к моему удивлению, рассмеялась. – Можешь принести попить? – спросила я. – Страшно хочется пить.

Камилла вышла и вернулась с графином и хрустальным стаканом. Звук льющейся воды доставлял невероятное удовольствие. Камилла помогла мне сесть и поправила подушки за спиной, чтобы было не так больно сидеть. И тут я наконец ощутила боль – пронзительную боль вдоль всего позвоночника, расходящуюся дальше по нервам. Я сжала кулаки так сильно, что Камилла не дала стакан мне в руки, а напоила сама, как маленького птенца.

– Я так рада, что ты здесь, – сказала я и снова прилегла. Сидеть прямо, даже непродолжительное время, оказалось слишком сложно. – А где Алекс? Где его… – Я замолкла на полуслове, не в силах произнести это вслух.

Камилла ласково погладила меня по лицу, и я сразу напряглась от ее прикосновения. Оно подтвердило мои худшие опасения.

– Он в соседней комнате, отдыхает.

Сердце пропустило несколько ударов. Я не сомневалась, что ослышалась.

– Его тело?

Она покачала головой и нахмурилась.

– Но… Я видела, как он упал. Он никак не мог пережить такое падение. Он никак не мог…

– На полу был не он. Он остался на балконе.

– Он жив? – уточнила я.

Мне хотелось, чтобы она произнесла это вслух будто волшебное заклинание, которое могло удержать его здесь, на земле.

– Он жив, – повторила Камилла, и я едва не расплакалась.

– То есть Виктор…

Получается, с балкона упал Виктор? И Алекс снова – чудесным, невероятным способом – выжил?

Камилла закусила губу:

– Ты про того, что лежал на полу вестибюля? Или про того, который остался в кабинете? Следователи не понимают, что с ними делать. Никто не знает, кто они такие.

– Братья Алекса. Они… они были… тройней. Жюлиан, Виктор и Алекс.

– Они погибли.

Я кивнула. Камилла снова погладила меня по голове:

– Что здесь произошло, Верити? Когда я приехала, прислуги не было ни у ворот, ни в доме, нас никто не встретил. А потом я вошла и увидела эту жуткую старуху, которая склонилась над тобой… Она собиралась убить тебя, Верити! Если бы я задержалась всего на несколько секунд…

Она сглотнула и, покачав головой, не закончила фразу.

На мгновение во мне вспыхнул отзвук той ярости, которую я испытала, когда Маргарита созналась в содеянном.

– Что с ней? С Маргаритой.