Дом корней и руин

Это безумие. Значит, это не Алекс. Тогда кто? Я оглядела кладовую, и страх сковал сердце, словно иней – зимнее поле. Это слуга, который встретился мне в день праздничного ужина! Я видела его. И Фредерик. Мы оба приняли его за Алекса. Он снова был здесь. Прямо сейчас. Он вернулся в Шонтилаль и бродил среди ночи по коридорам, но я загнала его в угол.

Внезапно я уловила тихое шипение, будто кто-то долго сдерживал дыхание и потом резко вздохнул. Волоски на руках встали дыбом. Звук был совсем близко. Я закусила губу. Нужно действовать. Нужно срочно что-то делать.

В коридоре молодой человек казался довольно высоким. В одиночку я вряд ли одолела бы такого крупного противника. Мне нужна была помощь. Но если я пойду за подмогой, то он может ускользнуть. Я могла закричать, присоединившись к павлинам, которые продолжали верещать, потому что никому до них не было дела. Нет! Мне придется сделать это самой.

– Вы все еще здесь, – послышался голос за моей спиной.

Тут я наконец закричала, внезапно испугавшись, что загадочный двойник Алекса незаметно выбрался из комнаты и подкрался сзади, чтобы разделаться со мной. Но это была девушка, которая одевала меня в тот день, когда Алекс сделал мне предложение. Та самая, которая не работала горничной. Я прищурилась: та, в честь которой Жерар назвал свои цветы. Девушка, пробудившая в сердце Алекса ненависть. Любовница Жерара.

– Почему вы все еще здесь? – спросила она.

– Там кто-то есть, – прошептала я, без промедления втягивая ее в опасную ситуацию. – Констанс.

Ее глаза расширились от удивления:

– Вы знаете мое имя?

Я проигнорировала ее вопрос.

– Ты должна мне помочь. В доме есть посторонний. Я думаю, это кто-то, кто был здесь в день званого ужина и вернулся, чтобы… не знаю… украсть что-то.

Звучало вполне логично: это вполне мог быть непутевый молодой человек, который устроился на временную работу, подыскивая место для ограбления.

– Вы думаете, он здесь? – медленно спросила она и оглядела скульптуры. – Я никого не вижу.

– Он прячется. Под покрывалами.

– Вам не кажется это странным?

– Я видела его, – не унималась я. – Посмотри сама.

Констанс нахмурилась:

– Я не… Я бы хотела, но не могу.

– Давай, – скомандовала я и едва ли не втолкнула ее в комнату.

Тихо вздохнув, Констанс потянулась к выключателю. Ничего не произошло.

– Вот видите? – сказала она, поворачиваясь ко мне. – Я не могу.

– Смотри, – указала я.

Повсюду были рассыпаны осколки стекла – круглые плафоны газовых фонарей были разбиты. И как она умудрилась не порезаться?

– Теперь веришь? – прошипела я.

Констанс с тревогой оглядела комнату и кивнула.

– Откройте шторы, – прошептала она.

Я неслышно пробралась на цыпочках в другой конец комнаты и, покопавшись в складках тяжелых портьер, наконец нащупала веревку, с помощью которой можно было их раздвинуть. Комната осветилась мягким лунным светом. Холщовые покрывала приобрели зловещий синеватый оттенок; я внимательно присматривалась к ним, пытаясь уловить малейший намек на движение. Тишина.

Я посмотрела на девушку – любовницу Жерара – и пожала плечами. Констанс поднесла палец к губам, и по спине пробежали мурашки: она в точности повторила жест молодого человека, которого я видела несколько минут назад. Затем она многозначительно посмотрела на одну из статуй, которая была прямо рядом со мной, и сделала знак, чтобы я сорвала с нее покрывало.

Я кивнула и, подняв руку, начала обратный отсчет.

Три.

К горлу подступила тошнота.

Два.

Руки вспотели, но я все же взялась за край покрывала.

Один.

Я сорвала ткань со статуи и обнаружила очередных мраморных ангелочков. Немного успокоившись, я сняла еще несколько покрывал и подняла целое облако пыли, от которой начало жечь глаза. Второпях мы с Констанс уронили несколько мелких скульптур, устроив невероятный грохот. Одно за другим покрывала падали на пол. Мы постепенно приближались к середине комнаты, пока наконец не осталась последняя статуя.

Она была выше меня, и можно было легко представить, что под тканью прятался живой человек. Я прищурилась: кажется, складки покрывала едва заметно двигались от дыхания. Там точно кто-то был. А я стояла совсем близко. Констанс кивнула мне, хотя в ее широко распахнутых глазах читался ужас. Облизнув губы, я потянула ткань. Она соскользнула и обнажила темный силуэт. Мы с Констанс не удержались и закричали. Но фигура молчала и не двигалась. Пустые бронзовые глаза Арины весело смотрели на нас, будто она находила наше положение весьма забавным.

– Его… его здесь нет, – пробормотала я, оглядев беспорядок, который мы устроили.

Наверное, он все еще прятался под покрывалами или перевернутыми металлическими урнами.

– Где он?

Констанс внимательно осмотрела комнату:

– Вы уверены, что видели кого-то?

Я кивнула.

– Здесь? – настойчиво продолжила Констанс.

– Мне показалось, что да… – Теперь мой голос звучал робко и по-детски неуверенно.

Она молчала так долго, что я усомнилась, воспринимает ли она меня всерьез.

– Но вы…

Мне показалось, что ее останавливает некая внутренняя борьба, будто она тщательно взвешивает каждое слово.

– Вы ведь разное видите, не так ли?