Дом на холме (СИ)

— Я его уже давно знаю, и на моей памяти это единственный раз, чтобы хоть кто-то занимал его мысли. Он вообще не отличается эмоциональностью, а по его лицу ничего не прочтешь. Даже не представляю, как тебе удалось, но этот сухарь проявляет теперь признаки жизни.

Я хмыкаю, оценив последнюю фразу, а потом задумываюсь. Асманд мне показался иным, немного расчетливым и любопытным, и уж точно не неэмоциональным, скорее, наоборот. Я вспоминаю первый момент, когда он нагло заявил, что я ему буду не просто «платить», но чуть ли не принадлежать, получая удовольствие! А вчера, не могу отрицать, это было приятно, а под конец меня даже уносить стало, но потом… Потом мне показалось, что его руки забираются в душу, как щупальца, копаются там, стало страшно и противно как в тот раз много лет назад. Не помню подробностей, только острую и возвращающую в сознание боль в районе шеи. Асманд укусил меня! Черт, гадкий клыкастый! Но возмущение отступает, когда я вспоминаю тихий шелестящий шепот и обжигающее тепло горячих рук. Это не просто успокоило, но дало нереальное чувство безопасности и защищенности.

— Извини, я задумался, — улыбаюсь ребенку. Тот все также сидит рядом, болтая ногами в воздухе.

— Это хорошо, подумать иногда не помешает, — и снова внимательный взгляд на меня. Не похож он совсем на ребенка. — Сейчас сюда Асманд войдет.

Я перевожу взгляд на дверь, как и мальчик. Та бесшумно отворяется, на пороге и правда стоит вампир. Он с улыбкой подходит к нам.

— Пошли, Алик, все уже собрались в холе. Я за тобой.

Асманд снимает меня с перекладины, но убирать руку с талии не спешит. Я чуть сдвигаюсь в сторону, освобождаясь. Кажется, по лицу Асманда пробегает тень разочарования.

— Ладно, Ул. Проводи нас.

Я оборачиваюсь и вижу, как тенью исчезает кот. Так это был тот дух-дворецкий!

— А почему он не всегда выглядит как ребенок?

Асманд посмотрел на меня серьезно и задумчиво, стало не по себе от пристального взгляда его темных глаз.

— Ты видел его человеческий облик?

— Ну да, я подумал это обычный ребенок. Он сидел здесь, когда я вошел. Мне хотелось снова увидеть заснеженный сад. А это плохо?

— Да нет, просто необычно. Человеческий облик он даже нам не всегда показывает, хоть мы знакомы больше двух сотен лет. Но это его право, — вампир пожимает плечами и ведет меня в холл. Я иду рядом.

— Ты говорил, что Ул — дух, но он не выглядит бесплотным или прозрачным…

— А ты много духов видел? — лукавый прищур сбивает с толку.

— Нет, но я читал о них в книгах.

— Угу, и про вампиров тоже. Ну и как, многое совпало?

— Да, ты пил мою кровь!

— А еще ел фрикадельки, но этого в твоих книгах не было.

— Ну, не было, — кто ж спорит.

Идет тут, умничает, можно подумать, я каждый день с нечистью время провожу. Что смог, то и прочел, не совсем тупой, а этот возомнил тут о себе.

— Не обижайся. Это старый дом и во времена, когда его строили, практиковался обычай принесения «строительной жертвы». Лучшим считалось замуровать ребенка при закладке фундамента. Цели у каждого были свои: защита от нечисти, жертва примирения, ну или желание получить будущего духа-защитника. Ул стал одним из таких детей. Вообще, после того, как именно произошел ритуал, Ул должен был стать злым духом… Но по прибытии мы ощутили тут ауру тоски, печали и одиночества. Подпитали Ула своими силами, сделав материальным. Сейчас он может существовать здесь и без нас. Так и ему веселей, и мы знаем, что дом под защитой.

Дико и просто отвратительно. Я даже не представлял, что подобное могло существовать. Противно.

— Не грусти, малыш, такие были времена. Да и Ул всем теперь весьма доволен.

Он — да, а остальные такие же дети?

Асманд

Ну вот, теперь он загрустил и ушел в себя. Но после вчерашнего, мне хочется больше рассказывать Алику. Когда его мысли заняты чем-то новым, он забывает меня бояться. Интересно, роза ему понравилась? Я срезал ее затемно с одного из кустов Дага. Странно, Даг хоть и заметил, ругаться не стал.

В холе все уже готовы. Вульф недовольно поправляет большой рюкзак — ему сгрудили всю поклажу, но хоть перестал возмущаться и заявлять, что его как ездовую собаку используют. Дарену с вещами лететь не удастся, а я страхую Алика, так что Вульф все прекрасно понимает.

— Теперь все в сборе, — кивает Даг.

Мы выходим из дома, и я смотрю на восход солнца. Оно как раз окрасило верхушки гор красным.

— А как же ты пойдешь днем? — воззрился на меня Алик со священным ужасом.

Да уж, рушатся его представления о «правильных» вампирах. Подмочил я репутацию нашему собрату.

— Ножками и пойду. Мне до лампочки солнечный свет, чеснок, а украшения из серебра я вообще обожаю и сам ношу. С осиновым колом ко мне лучше вообще не подходить, а то сам воткну его нападающему в ж… куда-нибудь точно вотку.

— Врет, — влезает со своим комментарием Вульф. — Солнце его не прикончит, зато характер станет вдвое пакостней. Начнет вести себя как девица на сносях, — осклабился он.