Дом на холме (СИ)

Мы остаемся с Асмандом вдвоем. Смотрю, как он роется в рюкзаке, доставая оттуда термос и что-то еще, завернутое в фольгу, деловито передвигает костер голыми руками поближе ко мне… Мать моя женщина, мне бы так!

========== Часть 6 ==========

Асманд

Смотрю на малыша, похоже его впечатлил мой маневр с костром.

— Ты в этом спальнике похож на плодожорку. Одна голова торчит, не понятно даже, где ты заканчиваешься.

Он, чуть краснея, улыбается. Ну, наконец, здоровая человеческая реакция на шутку вампира. Мысленно усмехаюсь.

— Согрелся? — подержав над костром бутерброды с индейкой, разворачиваю их и пододвигаю к Алику. Наливаю горячий шоколад.

— Да, более чем, — тоненькая ручка выскальзывает из мешка и утягивает к себе бутерброд. — Мм, вкуфно. А У Фульфа действительно кровь ядовитая? — с набитым ртом спрашивает он.

— Нет, ядовитый в нем только характер. Просто вампирам кровь оборотня противна. Такое чувство, что тебе расплавленный свинец в глотку заливают.

— Ты пробовал?

— Давно. В прошлом мы часто воевали с ними, а наши клыки хорошее оружие. Сейчас спокойнее стало, нет ни одного открытого противостояния. Ты лучше жуй и какао пей, Ул для тебя все готовил.

— А ты и остальные?

— Нам не обязательно есть каждый день. К тому же я подозреваю, что Вульф сейчас гоняет какую-нибудь зверюшку в горах. Он предпочитает свежее мясо.

К тому же во мне еще кровь Алика, минимум сутки я буду полон сил.

— Оу, вы тащили этот рюкзак только из-за меня. Простите…

— Да ерунда, не морить же тебя голодом или морозить. Не бери в голову, — Алик как раз дожевал последний бутерброд и допил какао. Думаю, его порадует моя задумка. Не зря же я выбрал именно эту пещеру.

— Если ты наелся, то я бы тебе хотел кое-что показать. Идем со мной.

Увожу его вглубь пещеры, поддерживая и смотря, чтобы не упал — люди в темноте совсем плохо видят. Так, еще несколько метров и вон тот поворот…

— Вау!!!

— А то. Я эту пещеру лет сто назад нашел. Горячий источник бьет прямо из земли, но пар не задерживается, уходя сквозь щели в камне, однако температура воздуха остается высокой, поэтому здесь и тепло. Раздевайся, залезаем в природный джакузи.

Я быстро скинул с себя одежду и залез в каменную «ванну». Воды здесь порядочно, в сидячем положении она доходит мне до груди. Я смотрю на застывшего в нерешительности Алика и отворачиваюсь, чтобы он смог спокойно раздеться. В небольшой пещерке достаточно света от минералов, образовавшихся в каменных стенах. Поворачиваюсь, услышав плеск воды за спиной и удовлетворенный возглас: «как хорошо-то!»

Алик сидит на расстоянии вытянутой руки, поджав ноги. Я перемещаюсь к нему одним движением, закидываю руку ему за спину, чуть приобнимаю. Прижиматься ближе я не стал, памятуя о его реакциях, да и вообще — пугать, не хочется.

— А почему эти камни в стене светятся? — Алик осматривается.

Действительно, тут красиво: желтый, оранжевый, бурый, зеленый, фиолетово-синий, пурпурный — камни светятся самыми разнообразными цветами, наполняя пространство мягким светом.

— Этот минерал называется флюорит. При нагревании он начинается светиться в темноте, пара от источника ему хватает. Это называется термолюминесценция.

— Так красиво.

— Я очень рад, что тебе понравилось. Это мое особенное место, периодически прибегаю сюда.

Я просканировал ощущения Алика и, убедившись, что он сейчас вполне даже счастлив и спокоен, решаю все-таки выяснить причину его нервозности.

— Я знаю, что тебе приятны мои прикосновения и поцелуи. Не подпускаешь ты меня по другой причине. Какой?

Он низко опускает голову и подтягивает коленки к себе, ставит на них подбородок. Я не тороплю, только прячу у него в волосах свое лицо и замираю в ожидании ответа. Проходит не меньше десяти минут, и я начинаю корить себя за любопытство.

— Отчим, — неожиданно произносит Алик. — В один из вечеров он вернулся домой пьяным и начал приставать ко мне, трогать везде. Я пробовал отбиваться, но это совсем не помогало. Когда он почти… вошла мать. Мне казалось вот оно — спасение! Никогда я еще не был так счастлив, видеть ее. Но она наорала на меня, сказала, что из-за моей слащавой мордашки у нее вечные проблемы с мужиками, и со мной они хотят быть больше, чем с ней. Объявила, что это я их сам искушаю и соблазняю. Я не выдержал и ушел. Поселился в пустующем доме в деревне, в которую мы идем, местные отнеслись ко мне с подозрением, но никто не лез, поскольку я не мешал им и не приносил проблем. Я решил, что смогу справиться со всем сам, но… — Алик бесшумно плакал, думаю, даже не замечая этого. Слезы просто катятся по щекам, а я не спешу лезть со своим сочувствием. Больше чем оно, Алику требуется выговориться. — Но это так трудно — быть одному! И страшно! Не хочу, не хочу так больше. Поэтому люди меня примут, обязательно примут, когда я приведу вас, а вы успокоите этих мертвецов. И тогда все будет просто отлично. В таких деревеньках-городках любят решать по-своему, не вмешивая власти, я поступаю как надо и смогу жить среди остальных на равных. Меня примут.