Дом на холме (СИ)

— Положение лидера и не обязывает держать рот всегда открытым. Он должен уметь прислушиваться ко всем и делать правильные выводы. У нас тут все немного не просто. Мы принадлежим к разным «семьям», и такое объединение как у нас не просто редкость, о подобном вообще ни в одних хрониках не написано. У каждого свои причины быть здесь, в душу мы друг другу не лезем, просто живем. Захотим — разбежимся-разлетимся хоть завтра, просто сейчас нас все устраивает. А так, каждый самостоятелен и обязательств друг перед другом у нас нет. Правильней сказать — мы держимся на уважении каждого к каждому. Ну, и Снейк, конечно, молодец. Он сильнейший из нас, но никогда не пользуется своим превосходством.

— Сильнейший?

— Угу. У каждого из нас есть вторая ипостась или промежуточная форма между звериной и человеческой сутью. Но у него их две. Да и среди своего племени он редкость, было всего несколько подобных ему, а сейчас только Снейк остался.

— Ух ты, а так даже и не подумаешь. Расскажешь подробнее?

Я замешкался, фактически парень со мной впервые заговорил без «священного» ужаса и загнанности в голосе и взгляде, а даже заинтересовано. Но…

— Извини, Алик. Я не могу. Не то чтобы это только его дело, но именно из-за всяких разговоров и прочего, таких как он и не осталось. Узнав наши секреты и слабости, люди убили многих из нас. Конечно, мы и сами не «одуванчики», но тем не менее. Хоть мне и хочется, чтобы ты мне больше доверял, я не прошу об этом, так как сам не могу предложить доверия. Но ты задавай любые вопросы, даю слово — я отвечу максимально допустимо, — не могу решить, просить его или нет. А ладно, все же продолжу, а там поглядим: — Но мне хотелось бы узнать и о тебе, — тело Алика слегка напряглось. — Ты прошел через горы без нормальной одежды и еды. Конечно, они не такие крутые и вполне проходимы, но не для неопытного ребенка. К тому же ты успел к нам всего за день до снегопада. Мог бы вполне сейчас снеговика изображать. Это более чем опрометчиво, поэтому я очень хочу знать зачем? Почему к нам, я уже понял твою странную логику. Но люди себя очень любят и жизнью не рискуют вот так запросто, особенно для чужих.

— Я пришел в ту деревню чуть более года назад. Но меня так и не приняли, хотя я и нашел работу в небольшой забегаловке.

— А твои родители как отнеслись к этому? Или ты пошел к нам, никого не предупредив?

— А мне некому говорить…

— Твои родители умерли?

— Для меня — да.

Наверное, Алику было непросто решиться на это маленькое откровение, и тем больше я радовался пусть маленькому, но прогрессу. Я потерся носом о его затылок, вдохнув аромат шампуня с еще влажных волос, и благодарно прошелестел на ухо:

— Спасибо, что поделился. Правда, спасибо.

Алик рефлекторно пытается свернуться комочком, поэтому я повторяю маневр, изгибаясь вместе с ним. Подтягиваю Алика к себе, перекинув руку через живот, и слушаю, как дыхание Алика выравнивается, и он постепенно проваливается в сон. Мне же не обязательно спать каждый день, но и уходить не хочется. Маленький и такой уютный человечек доверчиво спит в моих объятьях. Объятьях вампира. Возможно, Алик доверяет мне больше, чем кажется. Если подумать, много ли людей смогло бы так уснуть?

========== Часть 5 ==========

Алик

Я проснулся рано. Асманда нет, за окном стоят утренние сумерки, солнце только-только поднимается. На подушке рядом с головой лежит красивая алая роза. Сердце бьется чаще, и кровь приливает к лицу. Я вдыхаю аромат цветка, прикрыв глаза. Проведя ревизию собственных ощущений, ловлю себя на мысли, что страх перед этим домом и его хозяевами улетучивается, сменяя место интересу и любопытству. Мне хорошо, тепло и даже уютно здесь. Хочется стать частью их семьи: по утрам завтракать со всеми за большим столом, болтать о разном и возвращаться сюда, куда бы меня не заносило на жизненном пути. Но я чужак и здесь, и вообще… Мысленно даю себе затрещу и иду в ванную.

Раз уж мне сегодня уходить отсюда, то я просто обязан полюбоваться садом, поэтому решаю выйти на улицу.

Открытая веранда — просто нечто: овитые растениями столбики и подпорки, плетеная мебель, горшки с цветами. Вот только тут я не один. Светло-русый мальчик лет восьми сидит на перилах и тоже любуется садом. Я решил уйти и не мешать ему, но слышу его голос:

— Доброе утро, Алик. Посидишь со мной?

— Утро доброе, — устраиваюсь рядом, рассматривая ребенка.

Открытое наивное личико, щуплая фигура и непослушные волосы создают резкий контраст с не по-детски серьезным выражением глаз. То, что он знает мое имя, меня вовсе не удивляет, я у них тут за странную зверюшку, кажется. Вот интересно, забреди сюда бездомный кот или щенок какой, его бы также приняли — просто из любопытства?

— Как тебе у нас?

— Красивый дом, — отвечаю искренне.

— А как у тебя дела с Асмандом? Поладили? А то я видел, как он вбегал в дом с розой в руках. Вид у него был на удивление счастливый при этом.

Я немного смущаюсь, что вызывает легкую улыбку у мальчишки. И он просто продолжает: