Домби и сын

— Капитанъ Гильсъ, — продолжалъ м-ръ Тутсъ, — я бы желалъ не выступать изъ границъ приличія; но я надюсь, вы позволите мн намекнуть на извстное обстоятельство…

— Говорите, любезнйшій другъ, все, что вертится y васъ на язык, смло и свободно.

— Въ такомъ случа, капитанъ Гильсь, и вы, лейтенантъ Вальтеръ, знаете ли вы, что страшныя происшествія случились въ дом м-ра Домби? Миссъ Домби оставила своего отца, который, по моему мннію, — самый жестокосердный человкъ. Нигд не могли отыскать миссъ Домби, и никто не знаетъ, куда она ушла.

— Могу ли я спросить, какъ вы объ этомъ узнали? — сказалъ Вальтеръ.

— Лейтенантъ Вальтеръ, — сказалъ м-ръ Тутсъ, который дошелъ до этого названія по логическому процессу мысли, свойственному только одному ему. Онъ, вроятно, перемшалъ христіанское имя съ ремесломъ моряка и предположилъ родственную связь между Вальтеромъ и капитаномъ, которая, по его понятіямъ, необходимо должна была распространяться и на ихъ титулы. — Лейтенантъ Вальтеръ, я могу безъ всякихъ оговорокъ дать вамъ прямой и ршительный отвтъ. Дло въ томъ, что, имя особыя причины интересоваться всмь, что иметъ какое-нибудь отношеніе къ судьб миссъ Домби… то есть, вы не подумайте, лейтенантъ Вальтерь, чтобы я имль въ виду какіе-нибудь своекорыстные разсчеты — совсмъ нтъ! я очень хорошо знаю, что мн давно бы слдовало сломить шею, такъ какъ видите, лейтенантъ Вальтеръ, плакать обо мн никто не станетъ… Ну вотъ, говорю я, интересуясь судьбою миссъ Домби, я получиль съ нкотораго времени привычку длать койкакіе подарки — ничтожные разумется — камердинеру м-ра Домби. Таулисонъ — его имя, препочтенный молодой человкъ, который уже давно состоитъ въ услуженін y этой семьи. Онъ вчера вечеромъ и увдомилъ меня, что вотъ, дескать, въ такомъ-то положеніи y насъ дла. Съ этого времени, капитанъ Гильсъ и лейтенанть Вальтеръ, я, съ вашего позволенія, просто сошелъ съ ума и всю ночь пролежалъ ничкомъ на соф, чортъ бы васъ побралъ.

— М-ръ Тутсъ, — сказалъ Вальтеръ, — мн очень пріятно сообщить вамъ радостную всть. Успокойтесь. Миссъ Домби жива и здорова.

— Сэръ! — воскликнулъ м-ръ Тутсъ, вскакивая со стула и схватывая руку Вальтера, — всть эта такъ необычайно такъ невыразимо пріятна, что, если бы въ эту минуту сказали мн, что миссъ Домби вышла замужъ, я бы, съ вашего позволенія, сталъ улыбаться и даже хохотать, увряю васъ. Да, капитанъ Гильсъ, — продолжалъ Тутсъ, обращаясь къ этому собесднику, — я, клянусь честью, сталъ бы хохотать, хотя бы черезъ минуту бросили меня въ омутъ съ пудовымъ камнемъ на ше. Покорно васъ благодарю, господа. Утшили, ей Богу, утшили!

— Такой благородной душ, какъ ваша, — сказалъ Вальтеръ, — я могу, конечно, доставить еще большее утшеніе, если скажу, что вы можете оказать нкоторыя услуги миссъ Домби. Капитанъ Куттль, будьте такъ добры, проводите м-ра Тутса иаверхъ.

Капитанъ сдлалъ знакъ м-ру Тутсу, и они скорыми шагами пошли наверхъ. Черезъ минуту м-ръ Тутсъ, безъ всякихь предварительныхъ объясненій былъ введенъ въ новое убжище Флоренсы Домби.

Изумленіе и радость бднаго Тутса, при взгляд на владычицу его сердца, были такого рода, что обнаруженіе ихъ необходимо должно было сопровождаться нкоторыми экстренностями. Онъ подбжалъ къ ней стремглавъ, схватилъ ея руку, прижалъ къ своимъ губамъ, опустилъ внизъ, схватилъ опять, сталъ на колно, заплакалъ, захохоталъ и вовсе не обращалъ вииманія на опасность со стороны Діогена, который, подозрвая злодйскій умыселъ въ этихъ обнаруженіяхъ бурнаго чувства, забгалъ взадъ, впередъ и по бокамъ м-ра Тутса, еще какъ будто не зная наврняка, на какой пунктъ сдлать нападеніе, но твердо ршившись нанести отчаянное пораженіе страшному врагу своей госпожи.

— О, Діогенъ, неблагодарный, злой Діогенъ! Кэкъ я рада васъ видть, добрый, любезный м-ръ Тутсъ!

— Покорно благодарю, — сказалъ Тутсъ. — Я совершенно здоровъ и премного вамъ обязанъ, миссъ Домби. Надюсь, и ваши вс здоровы, то есть, я хочу сказать, вся ваша фамилія здравствуетъ.

Все это добрый Тутсъ произнесъ безъ малйшаго сознанія о томъ, что говоритъ. Онъ слъ на стулъ и принялся смотрть на Флоренсу съ живйшимъ выраженіемъ восторга и отчаянія, которыя смнялись на его лиц съ неуловимою быстротою.

— Капитанъ Гильсъ и лейтенантъ Вальтеръ говорили мн, миссъ Домби, что я могу оказать вамъ какую-то услугу. О, если бы я могъ какимъ-нибудь способомъ смыть въ душ вашей воспоминаніе о томъ брайтонскомъ дн, когда я, по злодйскому чувству, велъ себя скоре, какъ отцеубійца, a не владлецъ независимой собственности! — Бдный Тутсъ, въ страшномъ порыв раскаянія, готовъ былъ обличить себя во всевозможныхъ душегубствахъ. — Поврьте, миссъ Домби, я сошелъ бы въ могилу съ неизреченною радостью!

— Сдлайте милость, м-ръ Тутсъ, — сказала Флоренса, — не желайте, чтобы я забыла какую-нибудь подробность въ нашемъ знакомств. Поврьте, я не хочу забывать. Вы всегда были такь добры, такъ обязательны, любезный м-ръ Тутсъ.