«Донжуанский список» Короткевича

Исследование имеет подзаголовок «Реконструкция отношений», поскольку в нем объединены разные источники. Шесть писем будущего классика к Нине Моле­вой, которые были переданы последней в Центральный московский архив — музей личных собраний (недавно они были напечатаны в сборнике «Уладзімір Каратке- віч: вядомы і невядомы»). Переписка Владимира Короткевича со своим другом Юрием Г альпериным (оригиналы писем хранятся в БелДАМЛМ) и Янкой Брылем (опубликованы в 1990 году в сборнике «Шляхам гадоў»). Непосредственно творче­ство писателя: роман «Леаніды не вернуцца да Зямлі», стихотворения и поэмы.

Даже если учесть тот факт, что роман считается автобиографическим, возни­кает вопрос, насколько ему можно доверять? Сам Короткевич умышленно писал в начале книги: «Все события в этом романе

— вымышленные. Всякое сходство с реально существующими людьми является случайным». Впрочем, такие фразы обычно пишутся в том случае, когда сходство более чем очевидно. Осторожный Анатоль Верабей писал в своей книге «Абуджаная памяць»: «И персонажи про­изведения, и места, которые описывал писатель, под воздействием его фанта­зии приобретали свою, самостоятельную художественную жизнь

». Чтобы разо­браться в том, как реальность соотносится с действием романа, изложение собы­тий в исследовании построено следующим образом. Литературный фрагмент в романе по возможности соотносится с цитатой эпистолярного наследия. Но в любом случае эта работа является реконструкцией, авторской версией взаимоот­ношений между Короткевичем и Молевой. Итак перенесемся на полстолетия в прошлое, в Москву времен «оттепели». На календаре — весна 1959 года.

Во время учебы на Высших литературных курсах Короткевич пришел на лекцию к преподавательнице Нине Молевой, которая, как известно, являлась прототипом

Ирины Горевой. «Твоих лет,

— говорил Гринкевичу его друг латыш Янис Вай- вадс, — может, на год или два старше. А выглядит такой девчонкой». И действи­тельно, Нина Михайловна родилась в 1928 году, на два года раньше, чем Короткевич. Какой запомнили Ирину Гореву читатели «Леанідаў...»? «Небольшого роста, она была очень худенькая, но так сложена, что напоминала ему балерину. Может, этому впечатлению помогала и клетчатая юбка колокольчиком, и серая кофточка из какого-то там нейлона. Очень худенькая, как ребенок (...). Обычное лицо. Мягкие серые глаза под изломанными бровями, густые ресницы. Волосы пепельно-золоти­стые, собранные на затылке в огромный узел. И растрепанные слегка, никак не хотят лежать в прическе. Такая растрепка! Великоватый, улыбчивый рот. (. ) Зубы не очень хорошие, но улыбка все равно такая, что аж светлее стало. Очень красивые ноги, очень красивые движения. И все гармонично — хоть рисуй

».

Вскоре после первой лекции Гринкевич навестил родительский дом. А после возвращения в Москву слушателей литературных курсов ждала поездка на вла­димирскую землю, которая случилась в мае 1959 года. Там Горева предложила им послушать лекции под открытым небом.

В интервью Нины Молевой этот эпизод выглядит достаточно прозаично: «он (Короткевич. — Д. М.), как и многие его сокурсники, ко мне пришел еще не сформировавшимся человеком. Я видела, что многое из того, что я говорила, буквально переворачивало что-то в его душе. Он становился другим.