Допетровская Русь

Кроме дани, покоренные русские в первые сто лет ига должны были высылать хану вспомогательные отряды под командой князей или воевод, назначаемых ханом. До нас дошли известия, что у великого хана в Каракоруме были отряды русской гвардии, которую хан в благодарственной грамоте, сохраненной китайским летописцем, называет «своей верной и неизменной».

Татарская дань была тем невыносимее, что сборщики никому никакого отчета не давали и, пользуясь случаем, сами наживались на счет разоренного народа. Обыкновенно это были бухарские и другие азиатские купцы, бравшие дань на откуп у татар.

Спасаясь от данщиков, жители прятались в леса. Но данщик умел находить скрывавшихся. С толпой свирепых татар гнался он за беглецами, у нищих отнимал детей. Малейшее ослушание приводило к гибели целые города. Данщик жаловался в Орду, и оттуда присылали отряд татар с поручением все опустошить в непокорной местности.

Для уплаты дани весь народ был сосчитан татарскими численниками, и каждый человек должен был платить с десятилетнего возраста.

От уплаты дани было освобождено, по законам Чингисхана, духовенство покоренных стран, «служители Бога, которому веруют наши рабы». Чингисхан признавал бытие одного высочайшего существа и велел чтить богов всех покоренных народов, как бы считая, что боги всех народов – только название по-разному и разное понимание одного великого Бога. На этом основании закон Чингисхана покровительствовал духовенству всех религий. Преемники Чингисхана приняли магометанство, но продолжали по-прежнему терпимо относиться ко всем вероисповеданиям. И русскому духовенству, в целях охраны церкви, ее достояния и достоинства, ханы Золотой Орды выдавали особые льготные жалованные грамоты, «ярлыки». До нашего времени дошло несколько таких ярлыков в русском переводе. Все они довольно сходны по содержанию. В 1313 году хан Узбек дал такой ярлык митрополиту Петру:

«Вышнего и бессмертного Бога силою и волею и величеством и милостию Его многою. Узбяково слово всем нашим князьям, великим и средним и нижним, и сильным воеводам и вельможам, и князьям нашим удельным, и дарогам славным и польским князям высоким и нижним, и книжникам, и уставодержальникам и учительным людским повестникам, и обирателям, и баскакам, и послам нашим и гонцам, и данщикам, и писцам, и мимоездящим послам, и ловцам, и сокольникам, и пардусникам, и всем людям высоким и нижним, малым и великим, нашего царства, по всем нашим странам и улусам, где наша, Бога бессмертного силою, власть держится и слово наше владеет. Да никто же не обидит на Руси соборную церковь митрополита Петра и его людей и церковных его; да никто же взимает ни стяжаний, ни имений, ни людей церковных. Да все покоряются и повинуются митрополиту, все его церковные причты по первым изначала законам их, по первым грамотам нашим. Да не вступаются в церковное и митрополичье никто же, занеже то Божие все суть… ни в волости их, ни в села их, ни во всякие ловли их, ни в борти их, ни в земли их, ни в улусы их, ни в леса их, ни в ограды, ни в волостные места их, ни в винограды их, ни в мельницы их, ни в зимовища их, ни в стада их конные, ни во всякие скотские стада, но вся стяжания и имения их церковные и люди их, и вся причты их, и вся законы их уложенные старые от начала их – то все ведает митрополит, или кому прикажет… Да пребывает митрополит в тихом и кротком житии безо всякия голки; да правым сердцем и правою мыслию молит Бога за нас, и за наши жены, и за наши дети, и за наше племя. И мы такоже управляем и жалуем, якоже и прежние цари ярлыки им давали и жаловали их, да Бог нас пожалует, заступит».

Далее в ярлыках предписывалось, чтобы баскаки, таможники, данщики, поборщики, писцы не обижали людей и стяжаний митрополита, который свободен от всяких податей, со всем своим причтом. Татарским чиновникам на Руси строго запрещалось разорять церкви, монастыри, часовни, хулить веру русскую. «А кто учнет веру хулити или осуждати, тот человек не извинится ничем же и умрет злою смертию».