Дорога Смерти

Брат Кондрат вздохнул, повел могучими плечами. Его круглое лицо добряка и кутилы, заметно осунувшееся в последнее время, не выражало ничего, кроме усталости.

Ламира закинула ногу на ногу и некоторое время изучала свои ухоженные ногти на пальцах рук. Но горничная и монах видели, как дергается шрам на подбородке правительницы Мзума.

— Милочка, посмотри на меня. Не бойся.

Аинэ повиновалась.

— Вот так, умничка. Я не кусаюсь.

— Государыня… — Как Олаф? — Ламира повернула голову к окну, и налетевший морской ветер резко взметнул покрывало, за которым прятала волосы королева. Такие покрывала носят лишь незамужние девушки, подумала Аинэ, собираясь с мыслями. Брат Кондрат переминался с ноги на ногу.

— Ему лучше, государыня. Господин Ваадж говорит, что ранение серьезное, но есть одно обстоятельство…

— Какое же?

— Ранение не смертельно.

— Шутник! — усмехнулась Ламира. — Что скажет уважаемый отче? И пусть улыбнется, наконец! Мой духовник не должен ходить с таким видом, словно он на похоронах!

Брат Кондрат покачал головой.

— Государыня, дочь моя…

Аинэ вздрогнула. "Государыня, дочь моя!" — эти же слова инок из Орешника произнес совсем недавно, когда королева спросила, согласен ли он стать ее духовным отцом. "Сможешь ли ты отпустить грехи нелюди, отче? Прикоснешься ли ладонью к голове хвостатой ведьмы?" Аинэ помнила, как смертельно побледневший Кондрат рухнул в ноги Ламиры, схватил руку королевы и прижался к ней лбом. В ту ночь Аинэ долго не могла уснуть. "Могу ли я положиться на вас? Отец Кондрат? Ваадж? Аинэ… Аинэ, девочка?" Высокий, дрогнувший голос королевы и слова клятвы…

Звон ножей Снежа за портьерой заставил девушку вздрогнуть. Рвахел бдит. Ему не нужно никаких клятв. Никто и ничто не ускользнет от этих странных, золотистых глаз. Аинэ знала, что восьмирукого привела Марех, чтобы он днем и ночью охранял Ламиру. Девушка вспомнила, как побагровевший от гнева командир Телохранителей, едва сдерживаясь, смотрел на Снежа, обходившего с проверкой покои. Бывший командир Телохранителей, потому что теперь этот вечно горбящийся махатинец подчинен новому главе охранников королевы — Сайраку. Как его имя? Аинэ нахмурилась, вспоминая. Талерон, кажется. Или Талерам. Дейла с ним.

Почувствовав на себе взгляд государыни, Аинэ вздрогнула. Брат Кондрат уже некоторое время что-то говорил. Надо слушать. Но почему что-то тяжелое и тревожное давит в груди?

— … Ваадж говорит, что обстоятельства кажутся ему странными?

— Да, государыня, — монах потер переносицу, — я бы сказал, что согласен с нашим достойным чародеем.

— Но, — тихо спросила Ламира, — разве охрана не спасла Олафа от верной смерти?

— Спасла, да не охрана, а оказавшиеся рядом офицеры.

— Кастор и Наир.

— Именно так, ваше величество. Кастор сам получил ранение, но остался в строю. Теперь он замещает Олафа.

Ламира закрыла глаза. Аинэ заметила в руке государыни свиток, переданный вчера элигерским послом, странным на вид и манерой изъясняться человеком по имени Секундус. Королева встретила посланца Директории со всеми подобающими почестями и после обмена любезностями удалила всех из зала, а Снеж проследил, чтобы ни единое слово не выскользнуло из-за плотно закрытых дверей. Перед тем, как выйти, Аинэ встретилась взглядом с элигерским послом. Тот улыбнулся и вежливо поклонился. "Рад. Великая честь. Государыня милостива. Чрезвычайно". Затем Снежный Вихрь закрыл тяжелые деревянные двери, и горничная отправилась к себе. Необычный вид посла Директории еще долго занимал ее воображение.

— Где Марех? — вдруг спросила королева, не открывая глаз.

Аинэ и брат Кондрат переглянулись.

"Светлоокой Ламире, Блистательной, Прекраснейшей, Могущественной Властительнице Солнечного королевства, Отраде Богов, Надежде Мзума и Покровительнице Святых Храмов, мы, Генеральный Избранник, Повелитель Северной Зари, Владыка Священной Директории Элигершдад, император Вольдемар Второй шлем дружеский привет вместе с пожеланиями здоровья, благополучия и процветания!

Ваше Величество! Элигершдадская Директория с нескрываемой тревогой и неусыпным вниманием наблюдает за драматическим событиями, происходящими в братском Солнечном государстве. Несмотря на непростое общее прошлое, Директория твердо придерживается политики невмешательства в дела сопредельных государств и намеревается и в будущем не отступать от принципов добрососедства, сотрудничества и мирного сосуществования наших великих стран.