Впоследствии в «Бесах»
писатель подвёл своеобразные итоги своей «революционной» молодости, своим отношениям со Спешневым, создавая образ Ставрогина. Отослав 7 /19/ октября 1870 г. начальные главы романа в редакцию «Русского вестника», Достоевский вслед, на следующий день, шлёт письмо М. Н. Каткову, где о Ставрогине сказано: «…тоже мрачное лицо, тоже злодей (Как и Пётр Верховенский, о котором речь в письме шла ранее. — Н. Н.). Но мне кажется, что это лицо трагическое <…>. Я сел за поэму об этом лице потому, что слишком давно уже хочу изобразить его. По моему мнению, это и русское и типическое лицо. <…> Я из сердца взял его…» Действительно, атеист и революционер Спешнев был для автора «Бесов» в юности кумиром, занимал прочное место в сердце писателя долгие годы, откуда и был «взят», дабы прожить новую — романную — судьбу и кончить, в конце концов, самоубийством. В «Бесах» Достоевский как бы совершает «самоубийство» своих увлечений, сомнений и блужданий на пути к вере, ко Христу, но делает он это впрямую и без всяких аллегорий — в финале судьбы Ставрогина, в сцене его позорного самоубийства через повешение. И фраза-утверждение Достоевского: «Я из сердца взял его…», — это не только признание в былой любви к Спешневу, но и признание в том, что Ставрогин — это часть и его самого, и в образе этом, в судьбе данного героя отразилась одна из самых противоречивых мрачных страниц в жизни-судьбе самого Достоевского, мучительно искавшего в молодости путь к истине и ко Христу: к истине во Христе.Спиридонов Пётр Михайлович
(1804—?)
Полковник (впоследствии генерал-майор), военный губернатор Семипалатинской
области в 1854–1856 гг. По воспоминаниям А. Е. Врангеля, это был простой человек, хлебосол, и когда познакомился с солдатом Достоевским — полюбил его и всячески помогал, благодаря чему двери всего семипалатинского «высшего общества» для ссыльного писателя открылись. В письмах Достоевского тех лет Спиридонов упоминается не однажды.Старая Русса
Город в Новгородской губернии на р. Полисть (известен с XI в.), славный лечебными водами и грязями. В мае 1872 г. Достоевские впервые, по совету М. И. Владиславлева
, выехали на лето в этот городок, где жизнь «тихая и дешёвая», а солёные ванны очень полезны, в первую очередь для детей — последнее обстоятельства особенно привлекло Достоевского, так как он чрезвычайно заботился о здоровье своих детей. До 1877 г. семья писателя каждое лето нанимала в Старой Руссе дачу А. К. Гриббе, но хозяин неожиданно умер. И Достоевские приняли судьбоносное решение: «В начале 1877 года мы получили очень опечалившее нас известие: скончался А. К. Гриббе, хозяин старорусской дачи, на которой мы проживали последние четыре лета. Кроме искреннего сожаления о кончине доброго старичка, всегда так сердечно относившегося к нашей семье, нас с мужем обеспокоила мысль, к кому перейдёт его дача и захочет ли будущий владелец её иметь нас своими летними жильцами. Этот вопрос был для нас важен: за пять лет житья мы очень полюбили Старую Руссу и оценили ту пользу, которую минеральные воды и грязи принесли нашим деткам. Хотелось бы и впредь пользоваться ими. Но, кроме самого города, мы полюбили и дачу Гриббе, и нам казалось, что трудно будет найти что-нибудь подходящее к её достоинствам. Дача г-на Гриббе была не городской дом, а скорее представляла собою помещичью усадьбу, с большим тенистым садом, огородом, сараями, погребом и проч. Особенно ценил в ней Фёдор Михайлович отличную русскую баню, находившуюся в саду, которою он, не беря ванн, часто пользовался.