Довлатов и третья волна. Приливы и отмели

Редакция размещалась в комнате площадью примерно 18 квадратных метров и была обставлена видавшей виды мебелью. Перед продавленным диваном стоял маленький журнальный столик с пишущей машинкой, на которой в этот момент что-то печатал спортивный обозреватель газеты А. Орлов. Вокруг люди сидели на разнородных стульях и металлических вращающихся табуретах. Впоследствии я видел такие табуретки только в мастерских и в фотолаборатории, куда через год я устроился на работу.

Посуду из-под кофе, чая или спиртного можно было мыть прямо в комнате – в углу находилась обыкновенная раковина-умывальник, где отколотый фаянс был местами подкрашен не совсем подходившей по цвету масляной краской. Над этой же раковиной умывался впоследствии и я, если ночевал на диване в редакции. Меттер прямо и с достоинством сидел за металлическим письменным столом в деревянном вращающемся кресле. Рядом с ним возвышался картотечный шкаф, где хранились газетные материалы и из которого они похищались во время последующих перипетий газеты. Стены были отделаны модными в шестидесятые годы панелями под дерево, и практически все пространство стен было заполнено вырезками из газет, фотографиями и картинками.

Кроме вырезок и фотографий стену украшал символ отчаянного оптимизма редакции, позаимствованный из американской бизнес-культуры. Правда, несколько модифицированный:

Там же, по обычаю малых коммерческих предприятий, висел прикнопленный ксерокс первого доллара, полученного за продажу газеты. Мне рассказали, что раньше там висел оригинал, периодически исчезавший в силу нужд творческого коллектива и всегда возвращавшийся на место. Но однажды оригинал не вернулся, а ксерокс остался.

Можно сослаться на то, что решение заменить первый победный доллар на копию продиктовано не только бедностью сотрудников «Нового американца». Редакция находилась в достаточно опасном районе. Меры предосторожности включали такой необычный агрегат, как «Полицейский замок Фокса». Дверь в редакцию открывалась вовнутрь. С той стороны дверь имела специальное гнездо. Такое же гнездо располагалось на полу. В оба отверстия вставлялся лом в наклонном положении. Легко выбить дверь при такой защите было невозможно. Иногда в редакцию заглядывал и председатель компании – Артур Гольдберг. Заглядывал в прямом смысле слова. Не переступая порога, он спрашивал по-русски: «Как дела?» И тут же, не дожидаясь ответа, благоразумно уходил.

Недовольство Рубина тем, что Довлатов привел в газету своего знакомого, объясняется вполне прагматическими причинами. Знаток подковерных журналистских интриг стремился насытить редакцию «своими людьми». Все понимали, что благодушное единение первых дней совместной работы сменится борьбой за реальное лидерство. В 2011 году Алексей Байер разместил на сайте издания «Сноб» свои небольшие, но выразительные мемуары «Как я работал с Довлатовым»: