Дракон в свете луны

– Да, но им нужен был полный контроль, а вам – всего лишь прочувствовать поток. Под присмотром тырсэгарра вы сможете это уже через месяц, если будете всё делать правильно.

– Вонбин, – вздохнула Йонг, окончательно сдаваясь. – Через месяц меня здесь уже не будет.

– О, точно.

Он опустил голову и несколько приуныл, похоже.

– А ты бы хотел… – осторожно начала Йонг, – ты бы хотел, чтобы я осталась?

Вонбин покраснел и ничего не ответил. Кажется, это означало «да».

Что бы на подобный вопрос ответил Нагиль? Ей нельзя было думать об этом.

Они покинули рощу, когда в деревню уже опускалось солнце. У Йонг болело всё, каждая клеточка уставшего тела, и ни о какой внутренней силе она даже не помышляла и Ци не чувствовала – вместо неё дань-тянь[73], о котором твердил Дэкван, захватило сосущее чувство голода.

– А правда, что Нагиль провёл в медитациях под водопадом три месяца перед тем, как стать Драконом? – спросила Йонг на подходе к деревне. Та гудела и тише не становилась: крестьяне из ополчения снова собирались в долине, чтобы вместе поесть и послушать ёнгданте.

– Да, и питался только пшеничными колосками, – закивал Вонбин. – Говорят, во время медитации он смог повернуть вспять реку, и вода пошла вверх.

Нагиль раздавал указания, стоя на крыльце главного дома, и собравшиеся вокруг крестьяне внимали его словам, точно он был их истинным правителем. Йонг прошла позади толпы и шмыгнула в кухню к деду Пхи, чтобы не мешаться под ногами, как её и просили.

– Вы разве не должны медитировать? – спросил её неожиданно объявившийся под навесом Чунсок. Йонг вздрогнула и покосилась на пуримгарра с нескрываемым раздражением.

– А ты разве не должен раздавать приказы ополчению? – скривилась она. Чунсок нахмурился, опускаясь на лавку.

Дед Пхи, матушка Кёнха и Ган уже расставляли миски с сегодняшней похлёбкой из рыбы, пойманной утром в Накто, и перешёптывались между собой. Йонг слышала, что Нагиль хочет забрать их с собой в Конджу: барьер спадёт сразу после того, как они покинут речную долину, и люди останутся без защиты перед лицом надвигающегося японского войска. Дед Пхи и матушка Кёнха были самыми старыми в деревне. Для них переход будет ещё более трудным, чем для неподготовленной к военным походам Йонг.

– Слышал, вы хотите освоить самооборону, – заявил Чунсок, как только Йонг нехотя присоединилась к нему и опустила ложку в миску перед собой. Матушка Кёнха вновь подала ей мясной бульон.

По каким-то тайным наставлениям Лан ей подавали похлёбки с рисом и женьшенем, хотя Йонг настойчиво отказывалась питаться так сытно, пока другие ели суп из речных водорослей и рыбу. Она думала, из-за этого Дочери тоже будут воротить нос при виде мисок Йонг, но те разозлились только на третий день, когда Йонг спорила с Нагилем. Он сказал: «Вам нужно есть больше, госпожа Сон Йонг», а позже отдал ей «лишнюю порцию». Она не была лишней. Она была его.

– Естественное желание для той, кому грозит целое японское войско во главе с генералом, – отрезала Йонг, злясь сильнее.

После её признания Чунсок перестал беспокоить Йонг и однажды даже принёс ей плед, когда она пожаловалась на холода по ночам. Они почти не разговаривали и старались избегать друг друга, так что сидеть рядом с ним за общим столом сейчас было непривычно и неудобно.

– Говорят, скоро вы покинете наш мир, – бросил Чунсок и тут же отпил, так что Йонг показалось, что слова он проглотил вместе с водой. – Если всё пройдёт по плану капитана, вам не понадобится спасаться самостоятельно.

– Мы не знаем, как всё пройдёт, – надавила Йонг, вспоминая свои сомнения. Ким Рэвон всё ещё мог поджидать её в месте появления врат, там же могли оказаться его асигару и целый генерал Тоётоми вместе с половиной своего войска. При таком раскладе никакого свободного прохода до Глаза Бездны ей не светит. – Подстраховка не помешает.

– Под-что

? – крякнули одновременно Вонбин и Юна, сидящие напротив. Йонг не успела объясниться.

– Приходите на поле для стрельбы после захода солнца, – сказал вдруг Чунсок и встал с места, кидая ложку на стол. – И прихватите с собой какую-нибудь палку подлиннее. Не ту, с которой вы сегодня проторчали в позе кривой стрелы полдня.

– Это были «лук и стрела», а не «кривая стрела»! – крикнула ему вслед Йонг, но Чунсок ушёл, удостоив её ленивого взмаха руки. Она рассердилась ещё сильнее.

– Больше было похоже на кривой рог, чем на стрелу, – хихикнула Юна, нисколько не краснея в отличие от Вонбина. – Мы вас видели, все в лагере теперь говорят, что юджон-ёнг тренирует тайцзи из Священного Города.

– Потому что вы путаете позы, – пояснил Вонбин со вздохом. – Простите, сыта-голь. Всё равно важнее сейчас дыхание, а не точное положение рук и ног.

Важнее было научиться держать меч или, на худой конец, кинжал и знать, что им можно остановить врага. Важнее было не сталкиваться с тем, кто сильнее Йонг, лицом к лицу. Важнее было не попасться сонбэ Рэвону.