Друзья. Больше, чем просто сериал. История создания самого популярного ситкома в истории

Кауффман и Крейн заявили (в интервью после окончания сериала), что Рэйчел была еврейкой. Фактически Кауффман сказала, что она была единственным «настоящим» евреем в группе согласно галахическому закону, потому что ее мать была еврейкой. Что касается Росса и Моники, она сказала, что только их отец Джек (Эллиотт Гулд) был евреем, хотя они были явно воспитаны в вере. Учитывая такие детали, очевидно, что сценаристы действительно брали это в расчет даже в моменте поиска священника для свадьбы Моники. Как и герои, они привыкли быть евреями в христианской культуре, и никогда это не было так очевидно, как во время написания рождественских эпизодов сериала.

Праздничные эпизоды всегда были любимыми у сценаристов. В седьмом сезоне они впервые воспользовались возможностью сделать серию с упоминанием Хануки – «Эпизод с рождественским броненосцем». За эти годы Росс стал персонажем, который наиболее сильно идентифицировал себя как еврей, и сценаристы чувствовали, что имеет смысл, чтобы он поделился этим со своим сыном. Идея родилась из реального конфликта, который возникает у многих еврейских или межконфессиональных родителей перед Рождеством: как вы заставляете своих детей радоваться Хануке, не становясь при этом придурком, который крадет у них Санту? «Я уверена, что любой нехристианин проходит через это. Дети так много знают о Рождестве и гораздо меньше – о любом другом празднике», – сказала Кауффман, комментируя этот эпизод. Она даже позвонила своему раввину и спросила, как он справляется с этим вопросом. «Речь идет о личности, – сказала она. – Речь идет о том, чтобы сказать в очень христианское время: «Я – еврей. Я не такой, и это нормально».

Одевшись как броненосец, Росс не совсем преуспевает в передаче чувства еврейской идентичности. Но ему удается рассказать Бену историю Хануки вместе с некоторой помощью от Чендлера в роли Санты и Джоуи как Супермена, который вывез всех евреев из Египта! Эта сцена настолько смешная (один только юмор Швиммера на вес золота), что затмевает этим все. В конце концов, Бен будет слушать историю Хануки, сидя на коленях Санты. Это своего рода компромисс, к которому, вероятно, привыкли многие еврейские родители. Для многих людей этот эпизод иллюстрирует обращение шоу с иудаизмом в целом: это неуклюже, но лучше, чем ничего.

Фраза «Лучше, чем ничего» часто всплывала в интервью, которые я проводила для этой книги. Я говорила с людьми о репрезентативных проблемах, отсутствии разнообразия и всех тех элементах, которые делают шоу старомодным (вежливо выражаясь). Честно говоря, я ожидала большего возмущения. Интернет забит мнениями и научными исследованиями о проблематике «Друзей» – как быстро они скатились до дешевых шуток, как редко показывали представителей меньшинств, и в тех редких случаях, когда это было сделано, как плохо с этими персонажами обращались. Но когда я говорила с людьми один на один, было очень мало язвительности. По очевидным причинам я сделала акцент на поиске представителей групп меньшинств. Некоторые из них были поклонниками сериала, а другие сказали мне, что им шоу не нравится. Те, кому сериал не нравился, говорили или о том, насколько он банален, или о том, что это просто не их юмор (некоторые люди были поклонниками «Сайнфелда»). Никто не назвал в качестве причин, по которым им не нравился сериал, отсутствие расового разнообразия или гомофобию, потому что эти проблемы были свойственны не только «Друзьям». Это явно не был сериал, который намеренно хотел вызвать споры или ответить на щекотливые социальные вопросы. Общее мнение состояло в том, что телевидение в то время не было сложным или всеобъемлющим ландшафтом. А многие считали, что в некоторых смыслах «Друзья» даже превосходили своих коллег по цеху. К седьмому сезону Кэрол и Сьюзан почти исчезли из шоу, но тот факт, что они были там вообще, уже заслуживал отдельного внимания. Ладно, эпизод про Хануку был немного глупым, но знаете что? Это лучше, чем ничего.

А еще в сериале есть отец Чендлера. Из всех так называемых «устаревших» сюжетных линий именно эта наиболее наглядно демонстрирует «Друзей» как продукт своего времени. Тогда далеко не все люди даже знали слово «трансгендер». Трансфобия не была щекотливой социальной проблемой, потому что большинство людей даже не слышали о ней. Сегодня транс-сообщество остается одной из самых подверженных риску групп населения в мире, но в 2001 году оно было практически невидимым. Тот факт, что «Друзья» сделали такую большую, яркую и продолжительную шутку, вряд ли вызывал в то время споры. Это было совсем не похоже на лесбийскую свадьбу, которая была проведена с такой осторожностью. Когда появился отец Чендлера, не было ни пресс-конференций, ни тонких намеков в сторону политики. Если бы шоу начало говорить о правах трансгендеров или приковывать к этому особое внимание, большая часть аудитории даже не понимала бы, о чем речь.