Друзья и союзники Рима [с иллюстрациями]

С девчонки сорвали одежду, дали ей в руки меч и вытолкнули её на площадку. Нет, римляне уже явно на пути к своим имперским забавам – у жертвы не только мордашка, но и фигурка очень даже аппетитная. И едва ли хоть один шанс из сотни – ни второго меча, ни даже ножа ей никто, конечно, не дал. Вывели и собачек – мощных, ни разу не дворняг, настоящих боевых псов, и как раз трёх, против которых и мужику-то выстоять нелегко. Хрен ли толку от её весьма привлекательной внешности, если порвут её сейчас на хрен? Судя по окружавшим хозяйское семейство рабам, тоже приведённым смотреть, замышлялась именно показательная казнь, а никакой не "божий суд".

– Я не могу этого допустить! – процедил Тарх, в которого тут же вцепились двое из моих турдетан, да только если он в ярость придёт – не уверен, хватит ли и всех четверых. Вот проблема, млять, на ровном месте нарисовалась! Хоть Туллия, хоть Хренуллия, хоть Звиздуллия – хоть и жаль её, конечно, но насрать бы по хорошему и не вмешиваться, ведь не наше же дело ни разу, да только разве ж этого теперь урезонишь?

– Уймись! Этим ты её не спасёшь, а только сгубишь понапрасну и себя, и нас!

– Но я же не могу просто так смотреть на это и ничего не делать!

– Тогда помоги мне! – млять, не готовился ведь ни хрена, но придётся вот так, спонтанно, без подготовки – некогда раскачиваться…

– Что нужно сделать? – этруск настолько опешил от моего неожиданного решения, что мигом опомнился.

– Встаньте все пятеро так, чтобы я видел всё, а меня – ни одна сволочь из всей этой толпы уродов! – хвала богам, по-турдетански в Риме можно говорить, не фильтруя базара, на что меня сейчас уж точно хрен хватило бы, – И учти – я сделаю, что смогу, но ничего не обещаю…

В прежней жизни мне случалось шугать эфиркой расшалившихся собак, но не так и не таких. Там были просто офонаревшие дворняги, а энергетическое давление я дополнял угрожающими действиями, чего здесь позволить себе, конечно, не мог. Здесь я – такой же зевака, как и все эти уроды, и ни один из них не должен даже заподозрить иного. А то, если верить Гумилёву, так милый обычай жечь на костре за колдовство христиане не сами изобрели, а от римлян-язычников унаследовали, и мне как-то совершенно не хочется проверять, есть он у них уже или появится позже. На хрен, на хрен!

Пёсиков тем временем – всех трёх сразу – натравили на девчонку и спустили с поводков. Я даванул одновременно и эфиркой, и более тонкими слоями энергетики, но это ведь срабатывает не сразу. Тем более, когда внимание надо рассредотачивать натрое… Ей хватило ума не броситься бежать, да и меч она, как мне показалось, держала грамотно, но понятно ведь, что бздит, а собаки к таким делам чувствительны. Так, две псины заходят с боков, третья держится в середине и чуть позади, хотя и спустили её с поводка первой – явный доминант в этой троице. Когда с собачьей сворой дело имеешь, главное – сразу доминанта вычислить, и если его подавил – две трети дела, считай, сделано. Вот им мы и займёмся поплотнее…

Я надел на него жёсткую энергетическую трубу и перекрыл ему основные энергопотоки – ага, забеспокоился! Так, теперь энергосгусток ему внизу брюшины, да потяжелее – как раз такой, который бывает, когда стрёмно. Теперь повибрируем им, чтоб почуял – ага, перебздел! Правильно, и обезьяна двуногая, разумной себя возомнившая, стремается от непривычного, а тут – обыкновенная живность, голыми инстинктами только и живущая. Устроил то же самое и двум остальным, а то ведь их же тоже подзуживают, и могут сами атаковать, и хрен девчонка отразит атаку сразу двух. Ага, тоже перебздели, здесь вам – не тут! Но млять, я же не могу держать их так до бесконечности! Алан Чумак я вам типа, что ли?

– Тарх! Она из ваших? По-этрусски понимает? Скажи этой зассыкухе, чтоб засунула свой страх себе в свою дыру, изобразила крутую амазонку и сама напала на любую из этих двух обосравшихся псин!

Этруск изумлённо уставился на меня…

– Живее, дебилоид, млять, вращения! – это я прошипел ему по-русски, потому как Гаем Юлием Цезарем я бываю только на толчке, и одновременно держать в мандраже трёх здоровенных собак, да ещё и прописные истины с русского на турдетанский всяким тугодумам переводить – увольте на хрен.