Дубль-луна

Его Светлость, герцог Монтрез, стоявший перед судом, голый до пояса на ледяном зимнем ветру, в двух шагах от "очищающего" костра, глядел на эмиссара с таким особым, очень знакомым азартом. Словно коня на ярмарке покупал. Или - принимал экзамен. Было в нем что-то одобрительно-собственническое...

Небо оборони, привидится же такое!  

Как выносили вердикт, он не смотрел. Как раз шел по цветным каменным плитам прочь, с намерением - выбраться за круг оцепления и скрыться в толпе. И поэтому не видел, как судьи, один за другим, поднимали два пальца и сообщали Его Святости свое решение.

Монтреза сочли виновным восемь судей из двенадцати. Стоило обернуться и запомнить их лица, но Кавенди не стал. Он и так догадывался, кто именно рискнул бросить вызов почти всемогущему Саю, а остальных узнает, почитав протокол. Удивительно, что их так много. Его Величество ждал, что несогласным будет один, много - двое. Четверо... А ведь Сай отбирал их специально, из тех, у кого в сожженной Атре погибли родичи.

Впрочем, не его дело. Уже не его. У эмиссара другая задача.

Когда перед носом, прямо из под навеса, едва не сбив его с ног, выскочила девица, рыжая и смутно знакомая, толстяк отпрянул, соображая, куда бы нырнуть. Только сцен со слезами и обмороками сейчас не хватало.

Но оказалось, что дело у девицы совсем не к нему.

Решительно подобрав пышную юбку кружевного, розового наряда, она сделала несколько шагов к помосту. Остановилась. Потом подошла еще немного ближе. Люди тревожно молчали за ее спиной.

- Ваша Святость, - звонкий голос прозвучал неожиданно громко, на всю площадь.

Сай развернулся и посмотрел на девушку с досадой.

- Что ты хочешь, дочь Неба?

- Я благородного рода, Ваша Святость, не помолвлена и чиста, - сказала она. С каждым словом ее звонкий голос звучал все тише. Последнее слово она произнесла почти шепотом. Но Сай услышал.

- Это похвально, дочь Неба. Но что ты хочешь? И - кто ты?

- Я Виола. Баронесса Лефраж. И я... хочу взять в мужья осужденного.

Такого точно никто не ждал. Хотя, зная Виолу, можно было предположить - и не только это. Барон, в отличие от отца Эшери, придерживался совершенно противоположных взглядов на воспитание. И своенравную дочку, с рождения, не то, что пальцем не тронул - даже не погрозил. И сейчас огребал позор в обе руки. Должно быть, жалел, что камни площади сложены так добросовестно - и захочешь под землю провалиться - а никак.

- Дочь Неба, - Сай наклонил голову, - похвально, что ты учишь историю и знаешь древний обычай. Но на месте твоего отца я бы немедленно прогнал твоего учителя без рекомендаций. Девица благородного рода может взять в мужья у эшафота - и спасти только осужденного светским судом. Вора. Убийцу. Даже пирата. Но суд Храма стоит выше как светских законов, так и светских обычаев - так троны небесные стоят выше тронов земных.

Сай улыбнулся улыбкой наполовину отеческой, снисходительной - зато на вторую, натурально, змеиной.

- Если ты тверда в своем намерении взять этого человека в мужья, и он не против - ты можешь разделить его участь. Взойти на костер вместе с ним - и принести в дар чистое сердце, чтобы молить Святых Древних помиловать его душу. Согласна, дочь Неба?

Виола в растерянности замерла. Она была готова к скоропалительной свадьбе, но не к костру. Сай уже открыл рот, чтобы произнести что-то нелестное о нравах нынешних девиц... Положение спас отец рыжей, выскочив следом. Он крепко ухватил ее за руку и потащил назад. Молча.

Виола бросила отчаянный взгляд на герцога Монтреза. Его губы дрогнули в легкой улыбке:

- Благодарю за попытку, смелое сердечко.  

На костер он поднялся сам. И руки за спину завел, позволяя себя привязать. И, лишь когда приблизился палач, чтобы надеть осужденному на голову плотный мешок, Эшери покачал головой.

- Думаешь, я лица Серой Госпожи испугаюсь? - мягко спросил он. И палач не нашелся с ответом, смешался и отступил.

Холодное солнце на пару с ветром плясали в золотых волосах герцога, стараясь их растрепать и запутать. Эшери поднял голову - и обвел площадь долгим взглядом, поверх голов. Саю показалось, что палач Атры что-то видит там, в небе или выше... Но что он мог видеть в небе? Ведь не облачную дорогу! Ясно, что пойдет он не по облакам, а по уголькам.

Но почему так странно его лицо? Сай видел достаточно храбрых людей. И голову в петлю совали чуть ли не с песней, и сами палачей подбадривали - всякое было. Но Монтрез вовсе не выглядел простившимся с миром, озабоченным лишь тем, чтобы не уронить достоинство в последние минуты на земле.

Он... И тут Сай сообразил, что это за выражение.

Монтрез ждал. Спокойно. Терпеливо. Полностью доверяя судьбе, богам, демонам... или кому-то еще. Маршал ни единого мгновения не сомневался, что ему сегодня не умирать.

Его Святость закрутил головой, лихорадочно пытаясь сообразить, что он мог упустить. Оцепление с арбалетами. Благословение. Антимагический браслет. Выхода у Монтреза не было.

Палач отошел подальше - и с размаху бросил факел в сухие, политые земляным маслом, дрова. Сполохи огня заплясали на них, пытаясь родить саламандру.