Дураки, мошенники и поджигатели. Мыслители новых левых

Как и следовало ожидать, своей критикой американской системы Гэлбрейт заработал себе надежную позицию внутри нее. Правда, назначение послом в Индию в 1961 г. придало определенный реализм его взглядам, и он ненадолго осознал истину, которую марксистская мысль умудрялась отрицать целое столетие: не экономическая система нации определяет ее характер, а политические институты. Также он понял, что политический порядок, который награждает своих критиков, радикально отличается от того, что доводит их до смерти в трудовых лагерях.

Во время службы Гэлбрейт читал лекции об экономическом развитии в разных индийских университетах, поддерживая дискредитированный теперь тезис о том, что иностранная помощь является необходимым предварительным условием политико-экономического «взлета» стран третьего мира. В то же время он осознал истину, которая благодаря работам таких авторов, как Питер Томас Бауэр, Эли Кедури и – не так давно – Дамбиса Мойо [Bauer, 1971; Kedourie, 1984; Moyo, 2009], получила широкое признание. А именно о том, что иностранная помощь неэффективна без зарубежных институтов, в частности без верховенства права, обеспечения исполнения договоров и парламентского процесса, завезенных в третий мир европейскими империалистами (по крайней мере некоторыми из них) и оказавшихся впоследствии под угрозой уничтожения [Galbraith, 1964, p. 42].

Поэтому в этих лекциях опровергается миф, цветущий пышным цветом в «экономическом» дискурсе Гэлбрейта, – миф о корпорации как зловещем, постоянно расширяющемся, неконтролируемом монстре, чьи обезличенные цели управляют нашей жизнью и определяют степень удовлетворенности. Он признает реальное различие между корпорацией в капиталистической экономике и «коллективом» при советской системе. В первом случае это настоящий субъект права, а во втором – фикция, служащая для угнетения [Galbraith, 1964, p. 95]. Коммунистический коллектив: фабрика, совхоз, профсоюз или партийная ячейка – был огражден от реальных последствий своих действий. Он пользовался обширным и негласным иммунитетом против механизмов правовой защиты и не мог быть призван к ответу никем из рядовых участников.

Все это касается одного из достижений европейской цивилизации, равно как и римского права, к которому она восходит корнями. Власти в западном конституционном государстве везде, где это возможно, определяются как юридические лица. А значит, они подчиняются принципу верховенства права. Частной корпорации может быть предъявлено обвинение. Соответственно, она может прий-ти к краху, если ее действия продиктованы пренебрежением к остальным членам общества. По этой причине Гэлбрейт справедливо призывал нас защитить ее [Ibid, p. 98]. Безличность коммунистических институтов освобождала их от ответственности. В результате ничто не могло контролировать или ограничивать их, кроме принуждения, а последнее должно было применяться к ним извне

. В этом вся суть холодной войны: правительство, имеющее лицо, столкнувшись с экспансионистской, но полностью обезличенной властью, могло защитить себя не путем переговоров и дипломатии, а только с помощью стратегии сдерживания.

Гэлбрейт оправдывал себя необходимостью критики бизнес-сообщества. Как он сказал однажды, «притеснение живущих в достатке равнозначно созданию комфорта и благополучия для притесняемых» [Galbraith, 1952, p. 52]. Но кому действительно комфортно в современном американском истеблишменте: бизнесмену или его академическому критику? Производящему ядру системы или паразиту, который кормится его трудом?

Нет такого критика американского общества, в отношении которого данный вопрос был бы более уместным, чем Рональд Дворкин. Он родился в Массачусетсе в 1931 г. До начала академической карьеры в 1962 г. был практикующим юристом. В 1968 г. Дворкин занял кафедру профессора юриспруденции им. У.Н. Хохфельда в Йельском университете. В 1969 г. он переехал в Оксфорд также в качестве профессора юриспруденции и с 1976 г. до самой смерти в 2012 г. совмещал эту должность с профессурой в Нью-Йоркском университете. Как и Гэлбрейт, он десятками получал почетные докторские степени и престижные награды, какие левый истеблишмент обычно жалует своим членам. Благодаря полемическим статьям в New York Review of Books Дворкин оказывал серьезное влияние на понимание американского правового наследия общественностью, а значит, и на направление политики США.